Ковен озера Шамплейн

– Она не боялась, – покачал головой Коул, и кудрявая челка спала ему на лоб, доставая до самых веснушек вдоль переносицы. – Она просто хотела, чтобы я был готов. Предупрежден – значит, вооружен.

Он взял свою пиалу тоже, и мы оба сделали по глотку в гробовой тишине. Пальцы так и чесались вновь свиснуть у Коула ключи от машины, так кокетливо выглядывающие из кармана штанов. Пока он возился с десертом из засахаренных каштанов, не зная, как их есть, я судорожно соображала, что делать дальше: сбежать через окно в туалете или просто вырубить его подносом, всё-таки отняв желаемое?

– Я не бью женщин, – неожиданно брякнул Коул и добавил, прежде чем я успела раскрыть рот: – Но придётся снова заломить тебе руки и приложить об стол, если ты все-таки выберешь поднос. В туалет я тоже тебя не пущу, ведь там над раковиной, скорее всего, есть окно. Поэтому... Справишь нужду на следующей заправке, если надо.

– Вау, – невольно восхитилась я чудесами продемонстрированной дедукции и робко уточнила, угнетенная странным осознанием, что, наверно, именно так обескуражено и чувствовали себя те, кого мне приходилось дурить на улицах: – Секунду... Когда это мы вдруг стали попутчиками? Неужели я случайно заснула посреди разговора? Потому что я не помню, чтобы соглашалась отправиться с тобой куда-либо.

Коул допил чай, громко причмокивая от сладости меда, и неумело улыбнулся, обнажая едва заметную щербинку между передними зубами, которая делала его ещё более очаровательным.

– Я возвращаюсь домой, в Бёрлингтон, и хочу спасти какую-нибудь доверчивую семью от пропажи машины и большей части наличных. Если выдвинемся сейчас, то уже утром будем в городе, – Коул взглянул на объедки и зачем-то завернул их в салфетку, пока я шокировано пялилась на это действо, варварское даже для меня. – Что? Надо же мне как-то искупить вину перед Штруди. Твое вторжение – большой стресс для него.

– Штруди?

– Сокращенно от Штруделя. Так зовут моего кота. Мы путешествуем вместе.

– Ах, речь об этой свирепой буханке хлеба, которая пыталась сожрать мое лицо? Да, я помню.

Коул насупился.

– Я правда предлагаю тебе поехать со мной. Ты ведь всё равно кочуешь из города в город. Чем тебе не очередное приключение?

– Ну уж нет! – разозлилась я, топнув ногой под столом. – Вот чего ты привязался, а? Ждёшь благодарности за спасение от бури? Хватит и того, что я оплатила ужин.

– Вообще-то фактически счёт оплатил я, – сказал Коул. – Потому что ты сделала это деньгами, которые украла у меня в Орлеане. Что-нибудь от них ещё осталось, кстати?

– Только это, – Я горделиво поправила свою жемчужную шляпу. – Взяла на сдачу после того, как сняла себе пентхаус на ночь. Кстати, все детективы так много зарабатывают?

– В бумажнике были все мои накопления за два года и отпускные, – Коул грустно вздохнул, поморщившись.

– Оу, – бесстыже улыбнулась я. – Не повезло.

– Действительно, – согласился он, и я внезапно поняла, что все это время он не сводит с меня глаз, пускай и предпочитает пялиться куда-то на уровень переносицы, чтобы не была так заметна его болезненная отстранённость. – Не повезло в деньгах – повезёт в работе.

– Там вообще-то не так говорится... Скажи, как такому, как ты, вообще доверили полицейский значок?

Я часто болтала невпопад, но еще чаще болтала вещи, за которые многие с радостью бы вырвали мне язык с корнем. В этот раз вырвать его захотелось мне самой. Как и всегда, лицо Коула не дрогнуло, но дрогнул взгляд. Он буквально остекленел, и меня обожгло точно так же, как его, судя по всему, обожгло мое замечание.

Однако его голос остался ровным и ничем не выдал уязвленности:

– У меня синдром Аспергера, если ты об этом. Да, я устроился работать в полицию незаконно. Да, я каждый год откупаюсь от медицинских скринингов. И нет, диагноз не мешает мне делать мою работу. А еще я очень старательный, умный и ответственный, чтобы ты просто знала.

– Коул, я не имела ввиду...

– И я хочу, чтобы ты поехала со мной, потому что мне позарез нужна помощь кого-то вроде тебя. В моем родном городе творится неладное. К тому же, ты ведь вряд ли бывала на озере Шамплейн? А оно просто невероятное!

Бескрайние воды, обтачивающие многолетние скалы. Целая тысяча километров безмятежной прозрачной глади, чья невероятность заключалась в созерцательной красоте. Первозданный источник магии, который позволил паре потерянных, неугодных человечеству ведьм пустить корни на одном из берегов и взрастить новый ковен, взявший себе имя место, что их приютило.

Там жила я. Там я и умерла – умерла та часть моей души, которая ушла следом за семьей, разорвавшись от горя. И ни за какие коврижки я не согласилась бы вернуться туда после того, как уже однажды позволила Рэйчел уговорить меня... Позволила Рэйчел там же меня и покинуть. Озеро Шамплейн больше не первоисточник магической силы. Озеро Шамплейн – кладбище, с какого края к нему не подступись.

Память заржавела, но миг ожила от услышанного. Сорок пять минут от Шелберна и час от Шарлотта, а в сумме полчаса от особняка. Бёрлингтон, что входил в наши владения, как и все прибрежные города, магический порядок в которых был на полном попечении Верховной.

Бёрлингтон – моя ответственность.

– Я не поеду.

Должно быть, я прозвучала испуганно, потому что Коул резко поставил локти на стол и подался ко мне, оказавшись так близко, что я почувствовала от него тот же запах, что исходил и от подаренного мне пальто – чай и жженная карамель.

– У меня однокомнатная квартира с видом на рыбацкий причал, – начал дотошно наседать Коул, часто моргая. – Я живу один... Ну, почти один, если не считать Штруделя. Ему по праву принадлежит диван, но, думаю, он не станет возражать, если мы переселим его на лежанку, а тебе достанется моя кровать.

– Коул, я не поеду.

– Кровать, кстати, ортопедическая.

– Коул...

– Ты украла у меня две тысячи долларов, – попытался воззвать к моей совести он.