Страница 25 из 103
- Колдовство здесь встречается на каждом углу, а вот хорошие фантазии нет. И они, как правило, очень стойкие. В отличие от вот такого же мелкого колдовства. Так что кто знает, что в итоге оказывается сильнее – магия или фантазия.
Они пошли дальше по улице, уводящей вниз. Торговцы продолжали зазывать к своим палаткам, предлагая каштановые печенья с орехами и изюмом, каштаны в шоколадной глазури и каштановый мед.
- Странно, - сказал Дима. – Мы не придумывали свой мир так детально.
- Он уже давно живет по своим законам. А все, что мы можем – лишь слегка корректировать его, - сказала Дина, грызя печенье.
- Как внутренности замка.
- Примерно, - усмехнулась девушка. – Кстати, дождь в замке закончился.
- И зачем же ты его сотворила?
- Он как-то сам. Иногда мое воображение и настроение переплетаются и выдают нечто странное, - прошептала Дина виновато. Димка с удивлением покосился на нее.
- Три порции радости и одна порция печали сверху, - произнес вдруг рядом с ними какой-то дрожащий голос. – Как бонус.
- Это что же за бонус такой? – возмутился плотного вида мужчина, нависая над торговцем, казалось, съежившимся в размерах.
- Ну, может быть тогда немного гнева, господин? Совсем немного гнева? – промямлил торговец.
- Поди прочь! – заорал покупатель так, что в доме, возле которого стояла палатка, со звоном треснули стекла и посыпались на мощенную булыжником мостовую. – Прочь! Прочь!
Улочка повернулась к месту ссоры. Казалось, все затихло, даже каштаны стали тише подпрыгивать в жаровнях. Покупатель развернулся и двинулся по улице, грозно звеня кошельком с монетами.
- Разве ты не видишь? – насмешливо обратилась к перепуганному торговцу Дина, помогая ему выбраться из-под палатки, которую накрыла груда осколков. – Этот молодец и без того переполнен гневом. Его твоим бонусом не проймешь!
- Но я подумал, госпожа, радость… - торговец выползал из-под прилавка, а улица тем временем наполнялась привычным шумом.
- А эти три капли радости ему уж точно словно мертвому припарки. Ладно, не грусти. – Дина зажмурилась и в ту же секунду палатка встала на место, товары разлетелись по своим местам, а груда осколков втянулась обратно в стекло. Дима не без уважения взглянул на дело рук одноклассницы.
Торговец же просто просиял.
- Госпожа – создатель? – вопросил он радостно.
- О, нет, - Шут улыбнулся. – Просто по долгу службы обладаю некоторыми… привилегиями.
- Спасибо, госпожа. Вы можете просить у меня что угодно, - с поклоном заверил ее торговец.
- Да мне… вроде бы ничего не надо, - растерялся Шут.
- Ну, тогда возьмите это, - мужчина сунул Динке в руки скляночку. – Флакончик непролитых слез. Облегчает душевные страдания.
- Спасибо, - улыбнулась Дина. Улыбка сделала ее собой, скинула на миг маску, которую она привыкла носить по долгу той самой «службы». Но тут же исчезла с лица девушки, когда она перевела взгляд на Димку. Он внимательно наблюдал за ней.
- Это может быть обман…
- Настойки вроде радости действительно являются не долгосрочными эликсирами с кучей побочных эффектов. Но… кто знает? Пусть побудет моим талисманом, - флакон стремительно исчез в кармане Шута, как и ее серьезность. – Ну что ж… Шуту пора и честь знать! Столько дел, столько дел! – и сделав вид, что снимает вымышленную шляпу, Госпожа Шут удалилась, стремительно исчезнув в потоке людей.
Димка остался смотреть ей вслед с мыслями о том, что увидел и услышал. На мгновение она словно стала той, кого она знал так давно, пока ее лицо снова не поглотила маска. Но нельзя не заметить, что эта маска ей шла.
Одним словом, вокруг происходило столько всего, что опомнился Димка только через две недели своего пребывания в Отражариуме. После очередного бала он проснулся раньше обычного — часов в 10 утра — и, выглянув из окна, обнаружил сонную тишину, окутывающую замок. Прямо за его территорией простиралось Королевство Больших Каштанов, и на площади можно было уже заметить множество маленьких фигурок – торговцы устанавливали свои палатки, жители бродили по площади, делая покупки и наверняка болтая о приближающемся празднике Ежегодного Камнепада – так отмечался сезон сбора созревших каштанов.
После той встречи на площади Динка больше ни разу не подходила к нему разговаривать и вообще делала вид, что они только познакомились. Все их общение сводилось к этим обоюдным подколкам на балах. У Димы же появилось свое окружение – придворный актер как две капли воды похожий на Женьку Болотова, которого здесь прозывали Евгенио, и придворный музыкант — прототип Кирилла Мефодиева — Кир. Они были похожи на своих двойников из другого мира даже внутренне, но как истинные люди искусства были немного не от мира сего. Спокойный и рассудительный Кир удачно гармонировал с взбалмошным Евгенио, который вдобавок ко всему активно ухлестывал за придворными фрейлинами.
Димка только посмеивался, представляя, что бы сказал настоящий Женька, если бы увидел себя, подкатывающим к ненавистной ему Янке Кузнецовой. Янка здесь звалась Яниной и была самой близкой к королеве фрейлиной. Вот кто был настоящей фурией! В этом Янина точно переплюнула свое отражение Яну Кузнецову.
Дима вдруг осознал, что соскучился по своим одноклассникам с их привычной неправильностью, особенностями их характеров, к которым за долгие годы привык. И на него, стоящего возле раскрытого окна, навалилась правда — то, зачем он сюда пришел. Его целью было вытащить Дину из этого мира, а вместо этого он застрял здесь, весело проводит время, ни о чем не думает и ничего не хочет, кроме как рисовать, есть, спать и наслаждаться вниманием фанаток.