Страница 15 из 21
— Лярровы подхвостники!
— Не ругайся, — одернула его подруга, хоть и была согласна с такой характеристикой происходящего.
— Почему это мне нельзя ругаться?
— Не знаю. Но мне иногда кажется, этот дом все понимает. Как-то я споткнулась и громко выругалась у портрета одного Олдфорда. Так вот, потом он мне ночами снился и читал морали.
— Кошмары… — прищурился Буз. — А какое лучшее средство от кошмаров?
— Эль?
— Джин, подружка. Залпом, без всяких закусей. Знаешь, где мы его найдем?
Ребята успели изучить, из какого окна можно вылезти и незамеченными покинуть дом. Но, вылезая, Буз зацепился за гвоздь и разодрал штаны. Прикрывать огромную дырку на заднице парня было нечем – ни курткой, ни плащом.
— Молодец, — прошипела Рина, пытаясь прикрыть дыру.
— Я нечаянно!
— Бить тебя надо отчаянно! Ты не заметил, что постоянно падаешь, привлекаешь внимание и вообще…
— Что вообще? Договаривай! — упер руки в бока Буз.
— Худеть надо, — закончила Сорина.
— Нет, вы только посмотрите на нее! Советы мне дает! А сама, между прочим…
— Что?
Буз стушевался. Во-первых, оскорблять девушек он считал ниже своего достоинства. Во-вторых, Рина оборванка и лгунья, но он ее любил. А в-третьих, подруга права – за последний месяц он поправился еще на пару килограмм, что грозило проблемами со здоровьем.
— Я пощажу твои чувства, — наконец, сказал он.
— Ха! — Рина погрозила ему кулаком, после чего сноровисто пролезла внутрь и через некоторое время вернулась со штанами. Они налезли на Буза, но были ему длинноваты.
До заката гулять по поместью было разрешено, так что фактически они не нарушили прямого запрета. Буз разработал маршрут, как можно быстро покинуть территорию поместья – из сада прямо налево, к болоту. Там было много устойчивых кочек, перепрыгивая через которые можно сократить путь до ограды. Эти самые кочки были скрыты кустами, но во время практики парень приметил, что иногда по этому пути ходил племянник Олдфорда.
Несмотря на погожий день, солнце избирательно прохаживалось по поместью, многое оставляя в тени. Но там, где проходились рассеянные солнечные лучи, зелень становилась яркой, насыщенной, экзотичные цветы, завезенные с Иррианских островов, радовали глаз красками. Рина так засмотрелась на заросли, что едва не увязла. Буз поймал ее за рукав, и тот, не выдержав натяжения, оторвался.
Сорина взвыла:
— Ты убил ее! Ты убил мою куртку!
— Не кричи, — Буз со смущенным видом вернул кожаную тряпочку, некогда бывшую часть куртки, подруге. Та прижала рукав к груди и, хлюпая носом, пробормотала:
— Я носила ее всего шестой год…
— Купишь новую.
— На какие шиши? — Девушка сунула рукав в помятую огромную сумку, которую носила через плечо, и с невыразимой тоской осмотрела свою оголенную руку.
— Я куплю, — буркнул Буз.
— А ты, на какие шиши? У тебя вообще одна пара носков на все случаи жизни. Да и та дырявая.
— Придумаю. И прекращай на меня так смотреть. Если хотим вернуться засветло, надо поторопиться.
Буз раздвинул перед девушкой кусты.
— Предлагаешь идти через топи?
— А что, Олдфорд здесь ходит и ничего, не увяз.
— Куратор?
— Нет, его племянник.
Кейн оценила расстояние между кочками, комплекцию Буза и длину своих ног, и пришла к выводу, что они точно утонут. Тальмон, напротив, был уверен, что у них все получится. Он успел подготовить пару досок и положил их к ближайшей из кочек. И, прежде чем Рина успела что-то сказать, ловко до нее допрыгнул. Конец одной из досок поднялся в воздух, после чего опустился на воду с громким плеском. Поглядев в зеленую жижу, Сорина ощутила первый приступ паники.
— Я не уверена, что…
Тальмон не стал ее слушать, и прыгнул на следующую кочку. На мгновение девушке показалось, что кочка ушла под воду, и Буз потеряет равновесие. Но тот уже прыгнул на следующую кочку, и благополучно оказался на берегу.
Ей ничего не оставалось, как последовать за ним.
Джида выпустила Этель в сад и прикрыла окно, через которое студенты вышли. Она отлично понимала, что нарушает приказ и подводит своего хозяина, но не могла справиться с желанием посмотреть, как они будут выкручиваться вечером, когда она утащит с тропинки доски. Просто для того, чтобы проучить их…
Но, чем больше времени проходило после их возвращения, тем сильнее переживала иррианка. К тому же снова начался дождь. Поработав в беседке, приготовив ужин и протерев полы в коридоре, Джида решила отнести доски на место, а заодно и еще парочку – на всякий случай. Время уже подходило к восьми часам вечера.
Женщина пошлепала по размокшей тропке, таща за собой тяжелые доски. Но у «брода» ее уже поджидал Олдфорд. Киллиан, как всегда, был в черном. Молодой человек без лишних слов взял доски, и удобно расположил их от кочки к кочке так, чтобы даже коротконогий, неуклюжий и пьяный человек мог пройти от берега до берега. Джида наблюдала за ним с глубоким удовлетворением – она всегда гордилась людьми, которым служит.
— Идем в дом, простудишься, — сказал молодой человек. — И что тебе на том берегу понадобилось? Ягод хочешь набрать?
— Это не для меня. Студенты вышли прогуляться, вот я и…
— Ты выпустила их из дому? — голос у Олдфорда стал ледяным. — Они заблудятся, утонут или попадутся гавиалам. В любом случае отвечать за это придется Адриану. О чем ты думала?