Страница 1 из 21
Пролог
— Если будешь шуметь, — строго сказала молодая женщина, — тебя заберет злой дядя.
Девочка лет шести, которую мама безуспешно пыталась приструнить, показала язык и заливисто рассмеялась. Старый экипаж, в котором они ехали по размокшей от дождей дороге, то и дело застревал в грязи, и вознице приходилось постоянно останавливаться. Измученные дорогой лошади тревожно ржали.
От деревеньки Эллинг до ближайшего городка Берна всего полчаса по новой дороге, но вышедшая из берегов река затопила ее, и миссис Шейн с дочерью пришлось выбрать другой маршрут. День у молодой женщины не задался с самого начала: с утра она повздорила с супругом, во время прогулки к парикмахеру порезали сумочку, а потом позвонила матушка и попросила как можно скорее приехать в город вместе с дочерью. Миссис Шейн и не предполагала, что получасовая поездка так затянется.
В это время года на юге Хадрии было жарко и влажно, но сегодня дождь, против обыкновения, начался вечером. Капли барабанили по крыше экипажа, стекали по стеклам единственного оконца. Дочь миссис Шейн, Алиса, провела пальчиком по стеклу, прослеживая путь одной из капелек. Медленно плетущийся экипаж в который раз остановился, и за окном Алиса увидела размытую черную фигуру.
— Мама, — испуганно проговорила она. — Там кто-то есть.
Миссис Шейн закатила глаза.
— Ни один человек не выйдет из дому во время дождя.
— Но, мама…
— Хватит выдумывать, Алиса! — раздраженно прикрикнула на нее женщина, у которой от утренних переживаний начала раскалываться голова. — Сиди тихо.
Девочка вздохнула и прижалась носом к стеклу, разглядывая фигуру в темноте. Возница почему-то не спешил слезать со своего места и проверять, где увязли колеса. Слышен был только мелодичный шум дождя.
Миссис Шейн достала из сумочки надушенный платок и прижала к носу – ей послышался странный запах, который вызвал слабую дурноту. Кто-то резко дернул за дверцу экипажа, да так, что та едва не отвалилась.
Теперь и миссис Шейн начала бояться. Она ринулась вперед, чтобы успеть схватить револьвер, спрятанный под сиденьем, в этот момент дверь и вовсе отлетела. Мелькнуло что-то темное и длинное, похожее на когтистую лапу. Раздался непонятный чавкающий звук.
Алиса видела, как мама сначала застыла, а потом медленно повалилась назад, цепляясь тонкими белыми пальцами за потрепанные шторки оконца. Лицо ее заливалось кровью. Впрочем, назвать эту кровавую мешанину лицом было никак нельзя…
Девочка не издала ни звука, ошарашенно глядя на тело своей матери. И опустилась на пол, чтобы залезть под одно из сидений. Она еще ничего не чувствовала и не слышала, кроме стука капель по крыше.
Кто-то грузно вошел в экипаж – малышка сморщила нос, чтобы не чихнуть и не выдать себя. Нос предательски зачесался от резкого неизвестного запаха. Мгновение было тихо, а потом убийца вышел наружу. Девочка так и оставалась под сиденьем.
Нет, Алиса Шейн не была убита в тот день.
Она сошла с ума.
Глава 1. Поместье
Студенты боялись заходить в кабинет мистера Олдфорда. Говаривали, будто там заведующий кафедрой органической химии пробует яды на нерадивых обучающихся – ведь в прошлом он был известен, как токсиколог. Кафедра находилась на третьем этаже института, самом мрачном и зловещем. Здесь не было ни буфета, ни просторных и светлых рекреаций. Только лаборатории.
Сюда забредали только химики, да и то лишь, когда им следовало сдавать лабораторные работы. Большую часть года студенты избегали подниматься на третий этаж, лишенный окон, цветов, утопающий в тенях. Химики-первокурсники до дрожи в коленях боялись пройтись по коридору от последней лаборатории до кафедры, где их сопровождали жуткие взгляды портретов, развешанных на стенах.
Но страхи молодых людей были напрасны.
Кафедра только с виду казалась сосредоточением зла. Изнутри же она была обыкновенным рабочим помещением со сваленными на стульях вещах преподавателей, горой бумажек на столе секретарши и розоватыми обоями в цветочек. А уж «обитель» Олдфорда и вовсе была безобидной: кабинет завкафедрой был пронизан солнечными лучами, отчего каждая вещь, что находилась в нем, была окружена ореолом света. Письменный стол, шкаф, кресло, два табурета и небольшой диванчик были стары и дряхлы, но придавали кабинету уют; зато обивка и ковер подвергались тщательной чистке раз в неделю, ибо Олдфорд ненавидел пыль и беспорядок. В данный момент хозяин кабинета нервно барабанил пальцами по полированной поверхности письменного стола. Секретарь Олдфорда, тощая женщина с усталыми глазами, приоткрыла дверь и сообщила:
— Мистер Смолл просит разрешения войти.
Вышеупомянутый мистер оттолкнул женщину и, прежде чем та успела поднять шум, закрыл дверь на замок. На его полном, счастливом лице засияла улыбка.
— Друг мой, Адриан!
Смолл кинулся к Олдфорду, и, обогнув стол, крепко обнял мужчину. Адриан поморщился и попытался отстраниться, но полный Смолл не давал такой возможности.
— Не представляешь, как я рад оказаться здесь! Институт стал еще более обветшалым, ты не находишь? Впрочем, ты, наверное, и не замечаешь…
— Рад тебя видеть, Аштон. Присаживайся.
— Что же так официально, Адриан? Сколько мы не виделись?
— Два месяца.
— Вот и я говорю – целая вечность прошла!
Адриан не смог сдержать улыбки. В последнее время жизнь усердно подбрасывала ему одну неприятность за другой, и лицезреть жизнерадостного Смолла было очень приятно. Он одним своим появлением привносил красок в его жизнь.
— Кофе, чай? — предложил Адриан.