Страница 7 из 50
И потому-то барчук втайне побаивался брата Эжжи. И не шумел во дворе любимой.
Провинция Шудор мала. Тут многие знакомы лично. И почти о всех – всё известно.
И, хотя, по слухам, родители Тэнга нажили состояние не самыми честными путями, но их сын всегда торговал открыто. И копил лишь то, что заслужил по самой правде.
Торс не раз слыхал, как подвыпившие купцы, играя в кости, жалеют, что доступ в их гильдию Чести Торга все еще закрыт для такого славного парня, как Тэнг.
Происхождение – вот, что мешало тому занять почетное место среди купцов. Но оно не могло помешать их уважению к честному слову Тэнга. Потому как ударить по рукам со славным Тари – всегда означало верную сделку.
Торс легко догадался, что Эжжи ничего не рассказала брату. Иначе бы тот уже или вызвал бы насильника биться на мечах, или подал бы жалобу в Высший Суд провинции Шудор, что расположен в Мэлме.
В Суд Торс заезжал по делам отца час с четвертью назад. Новостей не было.
Судейские всегда ликовали при виде славного малого – он не раз угощал их и вином, и сплетнями. Подай кто жалобу – Торс узнал бы раньше, чем она пошла бы на рассмотрение к высшим чинам.
А сам брат Эжжи – вон, вышел из дому! И молча замер на высоком пороге. Крепким медведем с пугающе-недоверчивым взором темных глаз.
Торс выкрикнул приветствие. Увидал кивок. Вспрыгнул на Дорша. И ускакал прочь, уверенный, что из-за белой занавески на третьем справа окошке второго этажа подглядывает вредная Эжжи.
IX.
Но красотка вовсе не смотрела, как уезжает ее обидчик.
Эжжи расчесывала волосы. А потом заплетала их алыми лентами в две косы, доходящие до лопаток.
Красотка нарядилась в серое свободное платье из тончайшей шерсти.
И, немного поласкав струны арфы, объявила Лолли, что желает откушать.
– Барышня! Вы уж гулять-то нынче не ходите! – посоветовала робким голоском хитрющая девка. – Дождить сызнова начнет. Тучек уж – стада сбираются! Промокнете и застудитесь. Мамаша ваша недовольна станет.
– Поучи-ка меня еще, Лолли! Когда барыней станешь! – добродушно отозвалась Эжжи. – Неси скорей пирог – с чем уж есть, да сидра яблочного! Ну-ка, живее! Общего ужина ждать – не стану!
– А сидр папаша ваш и не велел-то девицам пить! – заявила Лолли весело.
– А ты папаше моему и не докладывай! – отрезала Эжжи, перебирая струны арфы. – И поторопись! Я кататься уеду. Всем уже после скажи: до ночи, мол, барышня вернется, куда ж ей деться!
Лолли убежала прочь, на задний двор. Проскакала через садик к мастерской кузнеца.
Вручила один конр отдыхающему подмастерью-подростку. Нашептала нужное на непромытое ухо.
Чмокнула в потную щеку второго молодца, качающего меха, – сводного брата. И ускакала прочь.
А седой жилистый кузнец только усмехнулся. Он был крестным отцом Лолли, и знал все ее хитрости, доставшиеся той по наследству от пронырливых бабки и мамаши.
Замерев с молотом над наковальней, кузнец пробасил в сторону первого парня:
– Ступай, Свар! Да – живо! Свободен! Половину дохода – мне отдашь!
И – бухнул молотом со всей силы по заждавшемуся железу.
А юный посланец побежал в ближнее подворье, к дядьям, за лихим конем...