Секреты повелителя ведьм

Э… наследственно ненормальные экспериментаторы? Воспользовавшись ужасом Доминатрикс, я спросила:

– Алоис… я переживу это?

Я как-то думала, он использует другую женщину или труп, но ничего такого поблизости не было, из чего он собирался делать тело Доминатрикс?! Алхимия не нашла способов создавать даже подобие живого тела, а он… Что, если он возродит её из меня?

Перевернувшись на четвереньки, я поползла. На втором запястье громко захлопнулись кандалы. Я дёрнулась, уже и Доминатрикс попробовала разомкнуть их магией – без толку. Странное, всё проржавевшее до ветхости железо держало крепко и гасило магию.

– Что это за место? Я не помню его, – Доминатрикс шарила взглядом по кандалам.

Навалившись коленом на поясницу, Алоис прижал нас к камню, лодыжки царапнуло железо, кандалы сомкнулись.

– Здесь твои названные сёстры убивали Бенегера и его ведьм. На тринадцать поколений запертая здесь сила ушла из рода, отравляя землю и людей. Запрет на приближение повелителей ведьм глупой мстительностью не был – его диктовала насущная потребность препятствовать передаче. Но запрет был нарушен…

Убрав колено с поясницы, – дышать стало легче, – Алоис развернул Доминатрикс лицом к себе, и цепи с вязким звоном перекрестились, они висели достаточно свободно, но от ужаса невозможно было пошевелиться, невозможно просто сказать: «Пощади».

– Ты сошёл с ума, – выдавила Доминатрикс, и губы задрожали в болезненной улыбке. – Это просто месть, да?

Прикрыв тьму глаз веками, Алоис отрицательно качнул головой:

– Нет, – его голос звучал надломлено. – Нет, я просто… Я…

Он коснулся своих век дрожавшими пальцами.

– Алоис, не делай этого, – сипло взмолилась Доминатрикс, цепляясь за его плечи, волосы. – Это изменит историю магии, откроет дорогу запретным исследованиям.

– Они и так ведутся, – оттолкнув нас, Алоис выпрямился, отошёл к почти сливавшемуся с полом сундуку. – Всё это запретное, тёмное, жестокое. Теперь, когда политики кричат о правах и защите населения, когда подписаны ограничительные законы и пакты, а конфессии на редкость единодушны в запретах, за всей этой глянцевой картинкой порядочности и гуманности – за всем этим прячется та же тайная для обывателей мерзость. Думаешь, сейчас не делают гримуаров? – он хрипло усмехнулся и вытащил из сундука деревянное ведро. – Делают, до сих пор делают. Не так претенциозно, не из человеческой кожи… хотя и из человеческой кожи делают: знаю одного любителя, у него все литературные произведения в личном издании – из кожи человеческой, костей и волос. Прекрасная коллекция, ничего не скажешь, в наш просвещённый век.

Разговоры об изделиях из людей спокойствия мне не добавили, зубы застучали. Вернувшись к нам, Алоис высыпал в свободный круг пентаграммы резко пахший песок.

– Ч-что эт-то? – отползала я, но цепи натягивались, наручники врезались в кожу.

– Химическая основа человеческого тела. Ты знала, что обязательны двадцать два химических элемента? – он внимательно смотрел, будто учитель, ожидающий ответа от туповатого ученика.

– Н-нет.

– Конечно, – усмехнулся Алоис. – Это закрытая информация. А человек… человек удивительно непрезентабелен в разобранном виде. Согласны?

Он принёс ещё ведро пёстрого порошка. И ещё. Рядом со мной, в соседнем круге пентаграммы, выросла горка. Я пыталась выбраться из круга, замыкавшего меня, но цепи не выпускали.

– Вода, нам потребуется вода! – Алоис вскинул указательный палец, и тускло блеснула на предплечье полоска не до конца затянувшегося шрама.

– Алоис, послушай меня. Алоис! – Доминатрикс ни на что хорошее уже не надеялась, отчаяние нас захлёстывало, душило. – Ты же понимаешь, некоторые тайны бытия должны оставаться таковыми. Некоторые надежды лучше не давать.

Как же знакомо жутко улыбнулся Алоис и ответил тоже знакомое:

– Если ты подобен богу, почему бы не стать богом, моя милая Магнолия, нераспустившийся цветок джунглей?

Доминатрикс передёрнуло, кровь ледышкой застыла в сердце, и уже в спину, в исцарапанную жилистую спину она крикнула:

– Бенегер!

Алоис обернулся. И улыбнулся всё той же жуткой улыбкой Бенегера:

– Какой покой, если эксперимент не завершён? – он провёл рукой, и блеснула тусклым старым серебром львиная морда его кольца с зажатым в пасти белым бриллиантом.