Беглянка

— То есть? — удивилась я. — Зачем паланкин?

Я затормозила напротив окна следующей лавки и ожидающе посмотрела на служанку. Вадим и Ольх, ничего не заметив, шли дальше.

— Ну как же! Это же Царь-Город, здесь не принято таким красавицам, как госпожа, по улице ходить.

Грустно улыбнувшись, я только отмахнулась:

— Ой, из меня красавица, как из лягушки — царевна.

— Нет, вы и вправду красавица! Не только по местным меркам... — Мариам начала было убеждать меня в своей правоте...

— Что застряли, клуши? Всю дорогу перегородили!

— Ай!

Меня грубо толкнули в плечо. Оглянувшись, я увидела хитро-наглую рожу подростка. За спиной у него маячили ещё двое таких же плечистых парней с лицами, покрытыми юношеской сыпью.

— П-пошла отседова! — меня пихнули в спину, так что я улетела чуть ли не лицом в засаленную рубаху возмущавшегося.

— Да что вы делаете?!

— Эй, ты кто такая, чтобы меня щупать?! — владелец рубахи отпихнул меня от себя.

Сильно отпихнул, я потеряла равновесие и упала бы, не поддержи меня кто-то. Точнее — сильно подозрительный тип со шрамом на правом виске. Батюшка про такие рожи говорил «если не мздоимец, так разбойник с большой дороги».

— Ют, держи её, она мой кошель спёрла! — возмутился подросток, и, стоявшие за его плечами парни, ринулись ко мне.

Мужик со шрамом, впрочем, успел раньше их.

Он схватил меня за руку так, что любое движение отдавалось болью в запястье, и жарко зашептал на ухо:

— Так, цыпа, если не хочешь, чтобы твоя служанка пострадала — молча садишься в паланкин за углом. Посмотри направо... умничка!

Я глянула направо и увидела, что двое устрашающего вида громил почти вжали Мариам в стенку, а ещё один тощий тип с незапоминающейся внешностью карманного вора одной рукой зажимает ей рот, а второй — приставил тонкий и длинный кинжал к её печени.

— Кивни, если поняла и будешь паинькой.

Я кивнула. Мне-то что, у меня защита на крайний случай есть — мужнино колечко. Да и не будут же они убивать женщину прямо на людной улице?!

Неожиданно мой похититель напрягся всем телом, застыв в неудобной позе.

— Отпыскать, — сказал на южном наречии голос Вадима.

Я чуть не подпрыгнула от радости! Пусть коряво, но вполне понятно — учитывая, что прозвучало это было вместе с недвусмысленной жестикуляцией. Державший меня мужик медленно убрал руки, попытавшись напоследок пнуть коленом.

— Нэ двигать! — грозно предупредил Вадим.

— Она — отпустить! — Ольх уже стоял рядом с тем парнем, который держал Мариам, и лезвие его кинжала застыло буквально в нескольких волосках от толстой шеи. Чуть ниже уха у разбойника билась жилка.

Когда служанка торопливо нырнула мне за спину, Вадим резким толчком в лопатки отпихнул от себя похитителя.

— Да что же это делается, люди добрые! Средь бела дня крадут племянницу и её служанку, да ещё и зарезать честного человека грозят! — без предупреждения завопил мужик, как только оказался в относительной безопасности.

Прохожие, до этого старательно обходившие перегородивших улицу людей, начали подтягиваться к месту происшествия. Все прыщавые парни, только что мнившие себя сильными и непобедимыми, как цыплята сгрудились вокруг старшего мужика, и имели вид довольно жалкий. Прийди я сторонним наблюдателем в этот момент, я, пожалуй, тоже бы не поверила, что эти растерянно глядящие по сторонам недоросли шестую часть часа назад пытались кого-то похитить или ограбить.

Из толпы понеслись гневные выкрики:

— Наглые северяне!

— Житья от них нет!

— Куда басилевс смотрит, девушке вон уже даже на улицу выйти нельзя!

Тем временем Ольх энергичным пинком отправил 'своего' грабителя в сторону сгрудившихся нападавших и быстро встал рядом с Вадимом.

Парни исподлобья глядели на прибывающую толпу, держа руки демонстративно на рукоятях кинжалов. Кинжалы сами были хоть и на видном месте, но всё же в ножнах. Так большой дворовый пёс молча скалит клыки на случайно заглянувшего в открытые ворота чужака, не двигаясь с места. Мол, умный будет — поймёт и уйдёт сам. Нет — так я его предупредил.

Оказалось, парни не стояли на месте, а незаметно переступали с ноги на ногу. В результате я со служанкой оказались зажаты между стенкой дома с витражным окном и спинами бывших стражников.

— Эй, пришлые, девицу отдайте — и идите с миром! — крикнула какая-то женщина с плетёной корзиной, которую она поставила себе под ноги.

— Ай, что же я скажу её жениху! Потерять дивный цветок почти перед очами басилевса! — подлил масла в огонь главарь банды.