Страница 47 из 65
Шаликазар бережно принял дар любимой – и ушёл на войну.
Ушёл – и пропал. Уже войско вернулось с победой, уже встретили всех раненых и оплакали убитых, а любимого Лияль так и не нашли…
Через много лет Лияль (она так и осталась незамужней, вернее «одинокой», «без пары», как говорится в Миране) приехала в другой город в гости к родственнице, и на городском рынке случайно увидела Шаликазара. Сперва она даже не узнала своего любимого в этом небритом мужчине со шрамом через всё лицо, который копал землю на краю рынка, но вдруг на солнце блеснул выпавший из-за ворота знакомый амулет, и она, закричав «Шаликазар!», побежала к нему…
Оказывается, он потерял память после удара мечом по голове, а, когда очнулся, сердобольные люди забрали его с собой, так он и очутился в этом городе. Выздоровев, брался за любую работу, но страдал от невозможности вспомнить прошлое… Вспомнить Лияль.
Лияль и Шаликазар прожили вместе долгую счастливую жизнь, умерли в один день,и за свою любовь и верность были взяты богами на небо - они стали лунами (по легенде, раньше лун не было, и на небе светили только звёзды), чтобы люди могли найти дорогу друг к другу…
И сейчас, в начале сезона цветов (сезоны - так называются времена года на планете) – луны Лияль и Шаликазар сливаются в небе в одну – зеленоватую луну. Это - слияние лун, и в это время все влюблённые могут признаться друг другу в любви. Потом луны расходятся в небе, а в конце сезона – время свадеб, - они сходятся ещё раз, как бы прощаясь на год. И до следующего года, до следующего слияния, с небес людям освещают путь бело – голубая Лияль и жёлтый Шаликазар...
- Здорово!.. – восхищённо выдохнула Аня, дослушав легенду. –Совершено нереально, но здорово!
- Почему это «нереально»? – заобиделся Ирван за местный фольклор.
- Потому что в жизни так не бывает! – с грустинкой в голосе пожаловалась Аня.
- Бывает, Анья, бывает, - иронично улыбнулся ей Ирван, и добавил. - …и ты – самое яркое тому подтверждение!..
- Я? Да я же…- начала было женщина и осеклась. А Ирван продолжал: «Ты попала в наш мир как раз в первый день слияния лун (да-да, я подсчитал), за это время научилась языку, сумела заработать денег, помогла многим людям и – самое главное – встретилась со мной!»
- М-да, ты – это конечно, самое главное... Главнее просто некуда! – Женщина отставила пустой бокал на маленький столик и, повернувшись к Ирвану лицом, запустила руки под полурасстёгнутую рубашку и, поглаживая его по спине, мечтательно проговорила, глядя в любимые серебряно-синие глаза. - Скажи-ка, друг мой Ирван, а слияние – оно возможно только у лун…, или люди тоже могут прикоснуться к неведомому?!..
Ирван согласительно рыкнул, и,подхватив Анюту на руки, понёс свою «луну» на кровать.
Вокруг темно. Нет, не так, как в подвале, или в ванной, когда вдруг выключат свет. Вокруг – сиреневые сумерки, и в этих сумерках словно разлита печаль и некое меланхоличное ощущение жизни как философского определения, словно шоколадный сироп – на порции мороженного в кафе. Я просто стою. Мне не нужно никуда уходить, потому что то, чего я жду, само придет, рано или поздно…
Я решаю устроиться поудобнее и усаживаюсь прямо в сиреневую траву, неожиданно мягкую, как хороший ковёр. Усаживаюсь, запрокидываю голову в небо, и пару секунд полюбовавшись странными, почти лиловыми небесами без единой звёздочки, понимаю, что те, кого я ждала, пришли. Они стоят неподалёку от меня: безумные призрачные силуэты (это в детском саду я боялась привидений) и кошмарные тела монстров, еле видных в этом тумане (это было уже в школе – я как-то посмотрела фильм, кажется, «Хищник» или что-то «детям до шестнадцати» (в щелочку родительской спальни) и ещё какие-то странные сущности…
И я встаю с такого удобного места и иду к ним. Приветливо машу привидениям – они в ответ начинают кружится в каком-то безумном танце; обнимаю лохматые лапы, туловища, головы раньше страшных, а сейчас, таких милых монстров и всем говорю: «Здравствуйте!». Ведь в области тьмы приходят все, так сказать, бывшие в употреблении, страхи – и для них так важно, когда им внимают их хозяева…
Я легка и спокойна. Я рада их видеть, потому что они – моё прошлое, и какой бы ужас меня в нём не преследовал, это было и уже прошло…
Прощаясь, машу рукой всем своим страхам (они радостно скалятся, угукают, шипят в ответ) и ухожу, не оглядываясь, вперёд – к свету…
***
Утро наступило неожиданно: Ирван проспал и начал носиться по комнате, собирая свои вещи и непонятно чертыхаясь. Аня поняла, что надо брать инициативу в свои руки.
Вынырнув из тёплой постели, женщина подошла к суетящемуся мужчине и обняла его так крепко, как смогла. А когда почувствовала, что волна суеты и паники в нём стихает, собственнически поцеловала Ирвана и наставительно заявила: «Если ты опаздываешь, не нужно суетиться – опаздывай себе спокойно, ибо самая большая глупость – это торопиться опаздывать!..».
Это выражение, подслушанное у Насюты, Аня периодически употребляла в той – земной – жизни. И, самое интересное, когда ты опаздываешь «с удовольствием» и честно признаёшься начальству, что, да, опоздала, претензий и обвинений в безответствености, разгильдяйстве и т.д. гораздо меньше, чем, когда ты, встрёпанная, в перекошенной юбке и скособоченной причёске вваливаешься в офис и веселишь всех присутствующих каноническим «А у меня автобус не пришёл…».