Сонилим

– Да что ей может быть понятно? – лениво вставил темный. – Она же тупа...

Договорить он не успел, поскольку графиня не постеснялась и ткнула его в бок острым локотком.

– Пленным слова не давали, – кратко откомментировала она свое поведение. – Сиана, если на нас вышла "группа поддержки" твоего ненаглядного, то, как ты думаешь, скольким уже известно о твоем (и его) пребывании здесь? Я тебе отвечу: многим. И поверь, если коты еще более менее верят в сказку о транспортировке темных в город, то твои недоброжелатели церемониться не будут. Не сомневаюсь, что на поимку славной воительницы Морид и ее пленного темного уже отправили нескольких искателей. Теперь возвращаемся к первому вопросу: хочешь, чтобы нас спящими схватили или тебе еще интересно остаться целой и невредимой?

– Д-да... – проблеяла я. – А почему... ээ... искатели должны меня ловить? Что я такого сделала?

– Тупица! – вполголоса отозвалася темный, за что опять получил тычёк в ребра.

– Так, Багар, ищем другую поляну, – скомандовала кисуня. – А а ты, Сиа, поезжай за ним следом и не задавай... тупых вопросов!

Ага, а на последок на меня ядовито зашипели (Касси) и презрительно хмыкнули (Матвей). До полного сбора неудовлетворенных отзывов мне не хватало только комментария от Зафиас и стражника. Но те, слава всему святому, воздержались. Каждый по своим причинам, но все же.

– Багар, а Багар, почему графиня такая злая? – через несколько минут обратилась я к кошаку.

– Потому что, – ответила мне сама графиня не обделенная слухом, как и все кошачьи. - Не задавай вопросов, на которые ответа все равно не получишь.

"Сф-фолочь!" на кошачий манер подумала я, но от здоровяка отстала.

Спустя о-о-очень долгое время, мы оказались на очередной поляне. Эта была побольше предыдущей и, наверняка, находилась достаточно далеко от дороги.

– Прекрасно. Здесь и остановимся, – вынесла вердикт кисуня и я с облегчением кулём свалилась на землю.

Мимо моего внимания пронеслись все приготовления в лагере, будь то разведение костра, готовка легкого перекуса, расседлывание лошадей – вся неприглядная городскому ребенку рутина в целом. Прислонившись спиной к шершавому стволу деревца и пристроив пятую точку на влажную от росы траву, то засыпая, то со вздрагиванием просыпаясь, я отдыхала. Сил на подготовку лежбища для себя любимой у меня не осталось. Решив, что ночи еще не холодные и накинутый на плечи плащ вполне может заменить подушку, перину и одеяло, мое сознание наконец-то отключилось по своей доброй воле, а не от алкоголя или глубокого обморока.

В какой-то момент мне снилось (а может и не снилось), что меня взяли на руки и бережно уложили на что-то достаточно мягкое, ибо камешки и веточки больше не досаждали уставшему за весь день от скачки месту пониже спины. Пробормотав что-то среднее между "спасибо" и "оставьте меня в покое", уснула крепким сном.

Пробуждение пришлось на все еще темное время суток. Справа от меня догорали угли костра, немного согревая затекшее от неудобной позы тело. Слева, наоборот, летняя ночка холодила высунутую из-под покрывала ногу. Что примечательно – без сапога. Судорожно дернулась, но нащупав джинсы, успокоилась – все же не раздели и, соответственно, костюмчик темных под невзрачной одежкой не нашли.

Прислушавшись к тишине ночной, помимо шелеста листьев и переклички филинов, уловила еле слышный, но довольно эмоциональный диалог темненьких.

– ...не понимаю! Ты мог бы уже десять раз всех их убить и вернуться домой!

– Я тебе уже говорил, мой дом не здесь, и в общине меня никто не ждет!

– Я тебя жду! Мать моя! Скольких тебе еще нужно назвать, чтобы убедить?

– Хватит, Зафи! Я тебе уже сказал, что я не вернусь.

– Это все из-за нее? – злобно, очень злобно, прошипела темная. – Признайся, что это из-за этой землянки?

Сомнений в том, что речь идет обо мне, не было. Более того, я еле удержалась от соблазна ответить этой темной пигалице! Но благоразумно подумав, что лишние знания мне не помешают, продолжала (надеюсь успешно) притворяться спящей.

Только вот голоса в голове начали орать едва не благим матом: "Нет, ну вы представляете, она меня "землянкой" обозвала!" Цыцнув на них, продолжила слушать:

– ... дело, а во-вторых, я тебе не обязан ничего объяснять. И, в третьих, одно ее слово – и ты будешь очень мёртвой.

"Похоже он заговаривается", вставил Скептицизм, "Очень мертвой?" Где он хоть такое словосочетание отрыл?

– Да не рассказывай мне небылиц! Кто она такая эта землянка? Ни силы, ни способностей, ни здравого смысла!

"Ну уж нет! Смысла здравого у меня хоть отбавляй! Правда?", обратилась я к собственному внутреннему миру, на что мне, так же мысленно, ответили: "Правда! Чего это она на нас разоралась? Ану ка расскажи ей по чем помидоры на базаре продают!". Подавив смешок, я подумала: "Не такой ты уж и здравый, если советуешь мне выдать наше бодрствование!"

– Зафи, я не намерен ни оправдываться перед тобой, ни уверять в обратном, – ответил Матвей на пропущенный за раздумьями вопрос темной. - Просто прими к сведению, что решения я своего не поменяю. И вообще, тебе давно пора спать, завтра будет тяжелый день.

– Дни наемника легкими не бывают, – ядовито фыркнула та в ответ. – Хочешь спать – спи, а я еще покараулю.