Сонилим

– Не доверяешь охранке?

– Не охранке, а хвостатым я не доверяю. Как они говорят? "Хороший темный – мертвый темный"? Ну-ну! То же самое я могу и о них сказать.

– Как хочешь, – последовал ответ. - Хочешь завтра с седла свалиться – твое дело. А я – спать.

Едва слышные шаги направились в мою сторону. Я приняла самый невинный и самый умиротворенный вид спящего человека, надеясь, что мое бодрствование окажется незамеченным.

"Хоть бы пронесло!" думала я, когда шестым чувством ощутила на себе заинтересованный взгляд. Легкое колебание воздуха сообщило, что парень остановился возле меня. Потом я почувствовала, как его руки (а чьи же еще?) поправили покрывало и накрыли мою высунутую ногу. Приятно, да. Потом я почувствовала, как он сел слева от меня, а потом и прилег. Еле слышное копошение покрывала и его рука по-хозяйски легла мне на живот. Стало жарко.

Ленивым движением попыталась вывернуться из нежданных, но довольно приятных, объятий, но получилось только повернуться на бок, спиной к Матвею. Опять копошение и вот он уже в точности повторяет изгиб моего тела, прижав меня к своему торсу спиной и... мдя, пятой точкой тоже. Его вторая рука нашла пристанище под моей головой. Вывернуться не получалось, потому что его рука все еще уверенно покоилась на талии и прижимала к себе.

"Ауу!" волком взвыли голоса в голове, "как мы из этого капкана выбираться-то будем?"

"Зачем выбираться?!" удивилось Восхищение, "Здесь так приятно... и тепло... и уютно-о-о!"

В кой-то веки я согласилась с последним утверждением и расслабилась, принимая тепло темного, как нечто в порядке вещей, и пыталась приструнить было разлетавшихся бабочек в животе.

– Вот так-то лучше, – удовлетворенно прошептали мне на ухо и я поняла, что спектакль спящего актера был никудышним. – Спи и не о чем не думай.

После этих слов на меня накатила волна сна и в течение нескольких мгновений я уже сладко посапывала, ловя дыхание Матвея чувствительной шейкой и совсем не беспокоясь о том, как могут отреагировать коты на сие безобразие утром.

Открыв глаза, я тряхнула головой и посмотрела по сторонам. Все та же поляна, лошади и лю.. существа на ней. Никаких изменений, разве что вместо темноты, сквозь густую листву пробивалось солнышко. Утреннее, либо обеденное - увы, не разбираюсь.

Судя по тому, что костер был рядом, кто-то все же перенес меня от дерева на бережно расстеленный плащ (мой) и укрыл покрывальцем в мелкий цветочек.

Матвея рядом не было.

"Все таки приснилось... Ай, и ладно! Меньше краснеть придется!" равнодушно подумала я и почесала макушку. Застыла. В волосах началось чужеродное мне движение. Еле сдержав себя от крика, попыталась рукой вытряхнуть затесавшуюся туда гадость. Раз перебрала пряди, второй, третий.. Ничего!

– Ану вылазь оттуда! – пискнула я и в тот же момент у меня получилось поймать за извивающееся тельце упитанную ярко-зеленую гусеницу сантиметра в четыре длинной. Брезгливо, едва сдерживая рвотный порыв, отправила будущую бабочку в полет в ближайшие кусты. А что? Все равно рано или поздно ей придется учиться летать!

– Повелительница козявок проснулась? – ехидный голос Матвея окликнул меня со спины.

– Иди ты знаешь куда?! – и не дожидаясь его реакции, добавила: - Лось невоспитанный!

– И тебе доброго утра! – слишком весело ответили мне, напрочь проигнорировав оскорбление.

Не выдержала, рывком повернулась на голос и... схватилась за голову – от этого на первый взгляд невинного движения у меня закружилась голова и помутнело перед глазами.

– Оххх! – только и сказала. На большее сил просто напросто не хватило. Темный на сие никак не отреагировал, что меня еще больше разозлило, и я попыталась встать, чтобы в полный рост высказать все, что я думаю. Но... не судьба... не судьба! Ноги меня практически не слушались, а спину заломило. Вторая попытка тоже не увенчалась успехом. – Помоги...

– И не подумаю! – ответил он на мою просьбу, граничащую с унижением. – Госпожа Морид никогда не просит помощи!

Голос сочился ядом. Даже мой Сарказм уважительно присвистнул в голове! Впрочем, зря Матвей так. У меня и до этого настроение было не самым радужным, а после такого – грех смолчать.

– Да потому и не прошу, что не у кого просить. Одни выскочки да хвастуны. А как дойдет до дела, то только поминай как звали!

Звук приближающихся шагов заставил меня напрячься. В таком побитом состоянии давать отпор чревато последствиями. Для меня и моей Гордости.

– Не стоит обращать внимания, Сиана, – сказал Багар, в то время как помогал подниматься с земли. – Настоящие друзья, да и просто настоящие мужчины, не оставят даму в беде.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я кошака, боковым зрением замечая, как вытянулась рожа у Вея. – Только друзья могут и притворствовать, а тот у кого по-настоящему доброе и благородное сердце – всегда отзовется, даже если нуждающийся другом не является.

Рожа у парня стала еще длиннее, но ответной реплики не последовало. Багар, стоя ко мне мордой и, соответственно, к Матвею хвостом, лихо подмигнул огромным желтым глазом.

Спрятав ответную улыбку в уголках губ, тут же скривилась: ноги отказывались удерживать тело в вертикальном положении без должностной опоры. Коленки меленько затрусились, а спина, распрямившись, издала противный хруст в области поясницы.

– Оууу! – взвыла я от боли. Наплевав на гордость, начала понемногу клониться в сторону, аки пизанская башня. Еще чуть-чуть, и точно бы завалилась на бок, но меня вовремя подхватил кошак с одной стороны и Матвей с другой. Неверя, посмотрела на темного. Тот, осознав нестандартность ситуации, ухмыльнулся (или скривился?) и отошел на два шага.