Обещания

Мне словно дали под дых. Задохнувшись, я расширенными от ужаса глазами смотрела на Рэя, который безжалостно продолжал:

— Мы хотели сделать сюрприз, поэтому не говорили об этом, — произнес он безжизненным голосом, глядя на меня блестящими от слез глазами.

Я молчала, не имея ни малейшего понятия, какие слова надо сказать, хотя… в подобных ситуациях любые слова кажутся лишними. Многие начинали проявлять сочувствие, больше напоминающее жалость, от которой становилось еще хуже. И сейчас, стоя напротив Рэя, я чувствовала его боль, но ничего не могла поделать. Никто не может изменить прошлое.

Шаг вперед, и мои руки обернулись вокруг его шеи, а голова прижалась к груди, где неистово билось сердце. Рэй шумно выдохнул, но не сделал попытки оттолкнуть меня. Он поделился со мной тайной, которую, как мне казалось, хранил долгое время. Я обнимала его, пытаясь показать, что готова оказать любую поддержку, хотя в голове крутилась одна мысль – почему я? Почему он открылся мне?

— Кажется, пришла моя очередь извиняться, — прошептал Рэйнер, обдавая мое лицо теплым дыханием. — Я не хотел вываливать все на тебя, но…

— Но не было сил больше молчать, — так же тихо закончила за него я, слегка отодвигаясь, чтобы заглянуть в немного покрасневшие глаза. — Не думаю, что имею право говорить такое, но я понимаю тебя… в какой-то степени.

Губы Рэя поджались, и он отвел взгляд, опуская голову.

— Не лучшее окончание дня, согласись, — горько усмехнулся он. — У тебя наверняка была трудная неделя, а тут еще я со своими признаниями в том, до чего тебе даже нет дела. Извини, Алекса. Ты устала, так что мне стоит уйти.

Все еще избегая смотреть на меня, он развернулся и направился к двери, когда внезапно я окликнула его, заставляя остановиться. Рэй обернулся, вопросительно вскидывая бровь. По привычке я щелкнула пальцами, выдавая свое волнение, и негромко спросила:

— Не хочешь выпить чашечку чая с миндальным печеньем?

Я ненавидела неуверенность в своем голосе и надежду, трепещущую в груди, словно от его ответа зависела чья-то жизнь. Почему он молчит? Почему…

— Спасибо, с удовольствием, — вежливо отозвался Рэй, и я сдержала порыв хлопнуть в ладоши от триумфа.

— Отлично, проходи на кухню, а я пока поставлю чайник.

Рэйнер последовал за мной на кухню. Вокруг все еще явственно ощущалось напряжение, вызванное нашими сегодняшними откровениями, но, кажется, мы оба делали вид, словно ничего не произошло. Будто никто не делился худшими моментами из жизни или не признавался в том, что жалел о своих поступках. Воздух был таким спертым, что затруднял дыхание, так что, включив чайник, я первым делом направилась к окну, распахнула его и впустила в комнату свежий вечерний воздух, приятно охладивший мою горящую кожу. Потом я полезла в шкаф, достала печенье, разложила его по тарелке и поставила ее в центр стола. Рэйнер стоял в дверях кухни, наблюдая за моими действиями, но воздерживался от комментариев. Прозвенел чайник, и я расставила чашки, наполняя их кипятком. Зеленые глаза, неустанно следившие за каждым моим движением, начинали нервировать. Мой пульс участился, когда я посмотрела прямо на гостя, жестом приглашая его к столу.

Сев за стол, Рэйнер с едва заметной улыбкой отпил немного чая и отставил чашку в сторону, морщась.

— Осторожно, очень горячий, — с опозданием предупредила я и пододвинула к нему тарелку. — Печенья?

Взгляд изумрудных глаз метнулся к угощению и мгновенно вернулся ко мне. На лице Рэя отразилось смущение, когда он произнес:

— Вообще-то у меня аллергия на миндаль.

После его слов в кухне воцарилось молчание. Мысленно я повторила сказанное, а потом задала вопрос, который, по моему мнению, был весьма уместным.

— Тогда почему ты остался?

Я не понимала его. Ведь никто не любит пить чай без какого-либо десерта. Губы Рэя вновь дрогнули в улыбке.

— Потому что это был шанс побыть с тобой еще немного, — мягко проговорил он, не глядя на меня.

Сердце в груди билось подобно отбойному молотку, а дыхание вдруг стало чересчур громким для моих ушей. Побыть с тобой. Он так просто сказал это, как будто это ничего не значило. Однако это имело значение для меня.

У меня появилось желание взять его руку, лежащую на столе около чашки, и сказать, как я рада, что он остался, но вместо этого я вскочила на ноги.

— Я забыла, что у нас остался клубничный пирог! — я бросилась к холодильнику, пряча пылающее лицо за дверцей.

Несмотря на то, что мы находились в моем доме, я чувствовала себя не в своей тарелке, ощущая присутствие Рэя каждой клеточкой тела. На несколько минут мне удалось себя занять разрезанием пирога, но вскоре пришлось вернуться к столу.

— Приятного аппетита, — я поставила тарелку с клубничным пирогом перед Рэйнером.

Он никак не отреагировал, продолжая смотреть на меня, и я смутилась.

— У тебя же нет аллергии на клубнику? — с надеждой спросила я, уже прокручивая в голове еще более провальные вариативные окончания этого вечера.