Обещания

Раньше мне не доводилось бывать в Мюнхене, поэтому весь путь от аэропорта до отеля, в котором должна была состояться конференция, я смотрела в окно, на здания, людей и всё, что мы проезжали. Рэйнер же ни разу не оторвал взгляда от своего ноутбука. Пару раз он даже говорил по телефону. В последний раз по-французски, так что я снова ничего не поняла.

Когда такси подъехало к парадному входу отеля, который не мог не впечатлять своим великолепием, Рэйнер оплатил проезд и вытащил наши чемоданы из багажника. Подоспел носильщик, забравший вещи, и мы отправились вслед за ним к стойке регистрации. Нам достались соседние номера, чем я была довольна. Мне не хотелось оказаться в одиночестве в незнакомом городе.

— У меня еще есть время до конференции, так что можем пообедать, — сказал Рэйнер, посмотрев на часы, когда мы шли в сторону лифтов.

Промычав что-то в ответ, я продолжила оглядываться в поисках лестницы.

— Что вы ищете, фрау? — вежливо поинтересовался носильщик, тащивший за собой тележку, наполненную чемоданами и дорожными сумками.

— Эм-м, — протянула я, бросив быстрый взгляд на своего попутчика, который с любопытством смотрел на меня. — Лестница. Где тут лестница?

Мужчина в форме не без удивления уставился на меня. Видимо, это вопрос показался ему странным.

— Ваши номера находятся на седьмом этаже, — осторожно проговорил он с таким видом, будто сообщал некую тайну.

Смутившись, я пыталась выдумать какое-то объяснение своему необычному вопросу, но помощь пришла, откуда её совсем не ждали.

— Езжайте без нас, — уверенным тоном произнес Рэйнер, всучив служащему отеля чаевые.

Тот, получив деньги, поспешил ретироваться. Мы остались одни в пустом коридоре. Опустив голову, я разглядывала носки своих туфель на низком каблуке, не смея поднять голову. Рэйнер был единственным человеком, который мог понять, почему я сторонюсь лифтов как чумы. Он видел всё.

Сердце понеслось вскачь, когда моей ладони невесомым движением коснулись прохладные пальцы. Я тихо втянула в себя воздух, тем не менее позволяя Рэйнеру взять себя за руку и повести к двери, за которой оказалась лестница. Он пропустил меня вперед, отпуская мою ладонь, и всю дорогу до седьмого этажа следовал за мной в полном молчании.

Достигнув своего номера, я остановилась, поворачиваясь к Рэйнеру, который стоял прямо за моей спиной. Так близко, что я могла отчетливо видеть каждую ресничку, каждую родинку на его лице.

— Вы в порядке? — обеспокоенно спросил он, хмурясь, от чего у него на лбу появилась морщинка.

Я не была в порядке уже очень давно. Но как всегда ответила:

— Да, всё хорошо.

Губы Рэйнера недовольно поджались — он не поверил мне.

— Алекса, я понимаю, это тяжело… — он вздохнул, не договорив. — Если я могу чем-то помочь, только скажи.

Поддавшись неизвестному порыву, я шагнула вперед, обвивая руки вокруг него и крепко обнимая. Не знаю, сыграли ли в этом роль его доброта и участие. Или, может,  дело было просто в моей потребности довериться хоть кому-то. Кому-то, кроме себя.

— Эй, ты чего, — Рэй неуверенно положил руки мне на спину. — Всё хорошо. 

Его спокойный голос оказал на меня умиротворяющее воздействие. Я расслабилась в его крепких объятиях, неожиданно для самой себя поверив в то, что он говорил.

Я подняла голову, глядя в его изумрудные глаза, наполненные эмоциями. Рэйнер медленно выдохнул, теплое дыхание обдало моё лицо, и я зажмурилась, почувствовав непреодолимое желание прижаться к нему всем телом. Но это было неправильно, поэтому я отступила, высвобождаясь из объятий.

— Обед, говоришь? — нервничая, я поправила волосы, старательно избегая смотреть на Рэя.

— Мы же вроде на "ты" не переходили? — в голосе Рэя слышались нотки веселья, у его глаз появились морщинки, а рот расплылся в улыбке. — Но я не против, между прочим.

Удивлённая переменой в его настроении, я позволила себе улыбнуться и кивнула.

— Тогда встретимся здесь через полчаса, — Рэй полез в карман, доставая электронный ключ-карту, и подошёл к двери своего номера.

Ещё раз кивнув, я открыла собственную дверь и вошла в просторную комнату. Я прижала руку ко рту, размышляя о том, как меняется моё мнение о мужчине в соседнем номере. Он рушил все мои представление о членах семьи Фостер. Он не был жадным, злым, заносчивым или грубым.

Рэйнер оказался полной противоположностью Рику. Даже когда мы препирались, в его глазах отражались мириады различных эмоций, в том числе и гнев, но никогда я не видела пренебрежения, которое порой встречалось во взгляде Рика. Рэй относился ко мне, как к равной, а не стоящей на ступеньку ниже на социальной лестнице.

Каждый раз, видя его, я не могла не думать о случившемся в лифте. Сначала воспоминания причиняли лишь боль и чувство утраты, но постепенно в памяти всплывали и другие подробности того дня. Я помнила, что именно Рэй ехал в карете скорой помощи, держа меня за руку. Помню, я пыталась сконцентрироваться на его изумрудных глазах, так похожих на глаза моего бывшего парня, которого я бы хотела видеть рядом с собой в те ужасные минуты. В больнице меня сразу же повезли в операционную, но я начала плакать, прося Рэя не покидать меня. Чтобы меня успокоить, врачи позволили ему остаться… И он согласился помочь неизвестной ему девушке, только потому, что она отказывалась выпускать его ладонь из рук. Разве на такой поступок способен плохой человек?