Страница 59 из 65
Видя ее внутреннюю борьбу, смену эмоций и блеск глаз, Айзек понял, что попал в цель.
– В полночь, в спальне, – сухо бросил, и кулон исчез в его ладони. После ее прищуренного, полного ненависти взгляда, он был уверен: Ханна придет.
«А если не придет, что маловероятно, найду другой ключик!»
Когда полночь миновала, Айзека начали одолевать сомнения, однако вскоре слух уловил тихий стук.
«Пришла!» – обрадовался он в предвкушении удовольствия и открыл дверь.
– В чулках?
– Что? – не поняла она.
– Чулки на тебе?
– Нет.
– Раздевайся.
Он внимательно следил за ее неторопливым раздеванием.
Когда платье соскользнуло на пол, Ханна принялась за корсет… и осталась в тонкой рубашке и панталонах. Оценивая ее ноги, полукружия груди, крутые бедра, Айзек распалялся.
– Полностью! – приказал.
Раздеваться под пристальным взглядом хозяина стыдно, но Ханна пыталась изображать безразличие к происходящему.
– Повернись. Медленнее! – он рассматривал ее обнаженную, как лошадь перед покупкой.
– Может еще зубы показать? – не удержалась Ханна.
– Позже, – Айзек оценил ее сарказм и оскалился в улыбке. – Теперь встань на колени и раздвинь ноги. Шире.
Рассматривая ее, стоящую в животной позе, Айзек с трудом сдерживался, чтобы не накинуться. Подойдя, встал у нее за спиной и опустился на колени.
Когда горячие мужские ладони легли на ее ягодицы, Ханна вздрогнула. Мистер Гриндл прижался к ней и начал бесстыдно тереться пахом. Ей казалось, что рядом животное, так громко он сопел над ухом, сжимая ее грудь. Но, вопреки насмешке, Ханна почувствовала возбуждение. Однако мистер Гриндл не спешил в нее входить, продолжая распущено трогать во всех постыдных местах. И только когда почувствовал, что ее тело выгибается и плотнее прижимается к его твердой плоти, грубо проник.
Услышав, как Ханна довольно охнула, ощутив его в себе, Айзек испытал дикое возбуждение. Его хотели! Он был желанным!
А Ханна с удивлением узнала, что легкая грубость может быть приятной. Ей хотелось, чтобы Айзек двигался еще, дольше, но он неожиданно резко вышел из нее и, помогая себе рукой, излился на ее бедра и спину. После навалился всем телом и затих.
Если до этого Ханну прельщали дорогие украшения, подарки, то теперь, услышав его сокровенный стон, она осознала, что мистер Гриндл ей нравится.
Отдышавшись, хозяин молча протянул обещанный кулон, вещи, и цинично выставил обнаженную Ханну за дверь. Провожая ее аппетитную фигуру взглядом, он заметил в ее глазах недоумение и обиду, но объясняться не стал. Рассказывать служанке, что сегодня Кэтрин взвинчена и могла чутко спать, он не намерен.
Пробираясь в темноте до коморки обнаженной и босиком, Ханна ругала Айзека всеми грубыми словами, которые знала. Добравшись, швырнула вещи на пол и забралась под одеяло, сжимая кулон в ладони. Если бы не унизительное возвращение голой, она была бы довольной.
К Айзеку сон тоже не шел. Одного раза ему оказалось мало. Чувствуя, что желание просыпается вновь, он накинул халат и, тихо ступая, направился на чердак.
«Вот так всегда: похвалит, потом обидит. А потом наградит и снова нагрубит…» – размышляла Ханна, поглаживая пальцем теплые лепестки золотого кулона. Неожиданно раздался тихий стук.
Мистер Гриндл в распахнутом любимом халате, не скрывавшем возбужденную плоть, вошел в коморку и по-хозяйски опустился на узкую кровать.