Третий лишний

– Не злись, я не подумала.

– Когда обижаешь, тоже не думаешь?

– Ненавижу тебя, Ханна! – выпалила Лидия.

– Зато Алена Уилсона любите! – они посмотрели друг на дружку, не произнеся больше ни слова.

Лидии пришлось дождаться окончания репетиции, прежде чем получила долгожданное письмо.

Стоило Ханне протянуть руку, мисс Марвел вырвала его и, не поблагодарив, с нетерпением поспешила  в укромное место, но, спохватившись, что ей еще предстоит передать ответ, на ходу крикнула:

– Ответ я передам позже!

«Вот и вся благодарность, – вздохнула Ханна. – Однако ради возможности дерзить Лидии, можно еще побыть курьером».

Весь следующий день Ханна носилась без передышки. Миссис Гриндл собиралась нанести визиты, потому тщательно и привередливо выбирали наряд. Пришлось перевернуть все шкафы, перемерить платья не по разу, пока хозяйка сделала окончательный выбор.

Потом Ханна долго и осторожно разглаживала платье и воланы, а затем ей предстояло помочь выбрать прическу и сотворить ее.

Стоило компаньонке завершить укладывать волосы Кэтрин, как та выразила неудовлетворение и потребовала сотворить что-то более праздничное с ниспадающими локонами.

Ханна срочно бросилась греть щипцы, резать бумагу, доставать множество шпилек и заколок. Волосы у Кэтрин густые и длинные, поэтому укладывать их весьма непросто. Больше четырех часов ушло на исполнение всех хозяйских прихотей.

Осмотрев свое отражение в зеркале, миссис Гриндл осталась довольной. Челка уложена мелкими кудрями, а спину украшают длинные локоны.

– Мне нравится, – произнесла Кэтрин, и Ханна вздохнула с облегчением. Еще полчаса, и она сможет передохнуть.

Когда же, наконец, супруги уехали, Ханна направилась на кухню к Марджори, где можно не только поболтать, но и перекусить.

Однако как только вошла в кухню, сразу заметила, что кухарка не в духе.

– Марджори, что с тобой? Неужели и к тебе придрались? – осторожно спросила.

– Угу, – фыркнула она, угрюмо помешивая содержимое кастрюли.

– Ладно, не буду приставать с расспросами. Захочешь, расскажешь.

– Какая ты добрая, ну, надо же! – огрызнулась кухарка. Ханна с удивлением уставилась на нее. – Чего смотришь? Добрая нашлась! Вот потом и расхлебывай твою доброту, которая боком выходит.

– О чем ты?

– О письмах! Эта глупая Лидия – избалованная девчонка! Угораздило ее пристать ко мне на улице с просьбой передать тебе письмо. Как на грех, в окно за мной следила Мэри. Стоило мне войти, она набросилась с расспросами, что это за письмо? Я пыталась увильнуть, но она крепко наседала, тогда я сказала ей, что Лидия спрашивала тебя, так что тебе и предстоит объясняться с ней. А я ведь тебя предупреждала! – вздохнув, упрекнула Марджори.

– Это не касается Мэри, и нечего ей лезть.

– Ты это хозяевам скажи.

– Придется так и сказать.

– Ну-ну, а я посмотрю на тебя, как ты скажешь хозяину, что это не его дело!

Вечер был испорчен. Радости от появившегося свободного времени не осталось и, пока на кухню не пришла экономка, Ханна ускользнула в свою комнату.

Следующим утром, направлялась в спальню к хозяйке, она столкнулась в коридоре с мистером Гриндлом. Поздоровавшись, поспешила как можно скорее скрыться в спальне миссис Гриндл, однако не успела:

– Наслышан о вашей тайной переписке! – сходу начал он, преграждая Ханне спасительный путь.

– Что? – она попыталась изобразить удивление.

– Что слышали! Письмо мне на стол!

– Но оно не мое!

– Тогда почему у вас?

– Я лишь получаю и отправляю письма. Их содержание мне не известно.

– Отныне, мы будем знать об их содержании, – улыбнулся Айзек.

– Но они не адресованы нам!

– Но вы не их служанка, а моя!

На его замечание Ханна возразить не смогла.

После обеда письмо Лидии лежало на рабочем столе Айзека. Он осторожно коснулся его и брезгливо поморщился:

– Уверен, это любовное письмо.

– Почему вы так уверены?

– Если женщина опрыскивает письма туалетной водой, разве это не знак? – уголки его губ изогнулись в легкой усмешке.

Ханна внутренне съежилась: изображать перед ним дурочку сложно и бесполезно. Что попадалось мистеру Гриндлу в руки, уже не вырвать. Осознав всю тщетность попыток, она перестала играть.

– Если вы откроете письмо, это заметят.

– Смотря, как открывать конверт! – рассмеялся Айзек. – Ханна, вы такая наивная! Вы что, раньше никогда не читали чужой переписки?

Она отрицательно покачала головой.

– Тогда учитесь!

Он взял острый серебряный нож для открытия корреспонденции и очень осторожно, тщательно выверяя каждое движение руки, стал оттягивать заклеенный угол конверта. Когда он не поддавался, мистер Гриндл аккуратно подрезал склеенную бумагу. Вскоре письмо было открыто, он достал исписанный лист и принялся читать. В комнате витал сильный запах духов.

Стоило приступить к чтению, как почти сразу же его серьезное лицо стало расплываться в широкой, самодовольной улыбке, а потом он засмеялся.

– Боже мой, я уже давно так не смеялся! Я знал, что Марвелы – люди недалекие, но что до такой степени? – объяснил, вытирая глаза большим кулаком и протягивая письмо. – Хотите прочесть?

Ханна с сомнением взяла исписанный лист и, поколебавшись мгновение, приступила к чтению.

Милый Ален, я получила ваше письмо. Знали бы вы, с каким нетерпением и трепетом я ожидаю ваших писем, как радуюсь им. Безрадостные, однообразные серые дни прерываются вашими письмами, и я словно оживаю.