Третий лишний

«Это последний раз, когда я захожу в кабинет… Уволит, точно уволит!» – с горечью подумала Ханна.

От осознания подобной возможности ей стало так тошно и страшно, что прикажи мистер Гриндл упасть в ноги и молить о снисхождении, не раздумывая, кинулась бы исполнять его желание.

Он сидел за большим столом, обложенный со всех сторон бумагами и журналами, и делал пометки в книге. При ее появлении даже не шелохнулся и никак не обозначил свое настроение, поэтому она приготовилась к худшему. Каждый раз перед ним Ханна робела и ощущала себя глупой девчонкой. И сейчас стояла понурой, с покрасневшими, заплаканными глазами, и по всем ее движениям было понятно, что она сломлена.

– Плохо выглядите, – заметил он, не поднимая головы. – Можете сесть. – И небрежно махнул рукой на стоявший напротив стола высокий стул.

Ханна неловко села и приготовилась услышать, что уволена и должна немедленно убраться из дома.

– Я слышал, у вас появился поклонник, – усмехнулся мистер Гриндл, разбирая бумаги.

Ханна отрицательно покачала головой, не поднимая глаз.

– Что? – язвительно уточнил он. – Я не расслышал.

– Нет, мистер Гриндл.

– Что нет?! –  быстро вышел он из себя. – Почему тогда мистер Марч позволил себе отнестись к вам столь фамильярно и неуважительно, будто вы – уличная девка, а не компаньонка моей супруги.

Ханна молчала. Откуда она могла знать, почему этот сластолюбец позволил себе низость на виду у стольких людей.

– Молчите?! – мистер Гриндл, холодный и отчужденный, хлопнул кулаком по столу, встал и начал расхаживать по комнате. – Вы хоть понимаете, что пострадала репутаций моей семьи?

– Я не виновата, – сквозь рыдания шептала она.

– За доброту вы отплатили мне черной неблагодарностью! У Кэтрин от расстройства истерический припадок, и в этом виноваты только вы! Вы слишком зазнались и перестали ценить доверие, которое вам оказали! – ледяным тоном выговаривал Айзек.

После его нападок Ханна по-настоящему почувствовала себя неблагодарной и не достойной снисхождения. Умом понимала, что не совершила ничего постыдного, но голос мистера Гриндла звучал столь убедительно, а она находилась в таком состоянии, что уже сама почти верила в свою распущенность.

– Мне жаль. Мне очень жаль.

– Как вы могли? Как вы могли так легкомысленно себя вести? – продолжал вопрошать он обличительным тоном. – Я вам верил! Я за вас поручился, хотя все были против, когда я нанимал вас! Думаете, кто-то еще вам окажет подобное доверие?!

Он давил на ее страх, зная, как сложно без рекомендаций найти новую работу в приличном доме, не говоря уже  о возможности подыскать еще раз должность компаньонки.

– Мне очень жаль… – продолжала твердить Ханна сквозь слезы.

– Вам жаль? – зло прошипел он. – Вам всего лишь жаль?!

Увидев, злые глаза и поджатые губы мистера Гриндла, у нее начиналась истерика, и слезы ручьем потекли по щекам.

 Выждав паузу, Гриндл холодно произнес:

– Да перестаньте рыдать! У меня и без вас голова идет кругом!

Ханна попыталась заглушить рыдания, но не получалось.

Айзек смотрел на ее поникшие, вздрагивающие от всхлипов плечи и чувствовал удовлетворение. Все, как он и предполагал. Циничная, самодовольная улыбка на мгновение заиграла на его губах, но Ханна была не в том состоянии, чтобы ее заметить.

Он направился к небольшому столику, стоявшему в дальнем углу кабинета, а затем подошел к сидящей служанке и, немного постояв, протянул стакан.

– Выпейте, – она не услышала его. – Выпейте! – Повторил громче.

Ханна протянула руку, взяла стакан, однако даже не поднесла к губам.

– Да выпейте уже! – рявкнул Айзек, потеряв терпение. – Это поможет успокоиться.

Она сделала глоток и чуть не подавилась – невыносимая горечь заполнила рот и горло.

– Горько, знаю, но надо выпить, иначе не сможете успокоиться, – терпеливо объяснял он.

Пить по чуть-чуть гадость – не выносимо. И Ханне ничего не оставалось, как выпить залпом.

Мистер Гриндл забрал пустой стакан и направился к креслу, в котором удобно расположился, широко раскинув ноги. В его руке также был стакан, наполненный чуть меньше половины. Сделав глоток, он стал выжидающе смотреть на Ханну.

– Что это было?

– Лауданум. Как вы себя чувствуете?

– Лучше, только голова кружится.

– Это не страшно, – успокоил он. Увидев, что служанка вполне успокоилась, направился к двери и тихо, стараясь не привлекать внимание, закрыл дверь на ключ.

– Что вы делаете? – Ханна почувствовала неладное.

– Я хочу с вами серьезно поговорить, – невозмутимо ответил мистер Гриндл, садясь в кресло, – о вашем поведении. Мне следует разобраться, как поступить с вами.

Ханна перестала плакать и замерла на краешке стула.

– Как вы себя чувствуете? – поинтересовался он вновь.

– Сильно кружится голова.

– Зато вы успокоились.

От головокружения комната поплыла перед глазами, и Ханна покачнулась, но мистер Гриндл подхватил за руку.

– Держите себя в руках! – он наклонился ближе, и она уловила неожиданно приятный мужской запах с легким оттенком одеколона, дыма сигар, виски… –  Вы обессилили из-за истерики.

Его рука коснулась ее шеи, не прикрытой платьем, и Ханна вздрогнула от неожиданности.

– Тише, не стоит так волноваться.

Айзек с силой потянул ее за руку на себя. Ханну качало, ноги подгибались, и, чтобы не упасть, она вынуждено схватилась за него. Оказавшись прижатой к мистеру Гриндлу всем телом, почувствовала, как его дыхание участилось.