Страница 26 из 45
- Проспорил, проспорил! – прыгала вокруг мужа Валя и весело смеялась. Об этом Илья тоже никому не рассказывал – кто же ему поверит? Да и стыдно было рассказывать.
Пусть спит. Он не станет её будить. В конце концов, это его проблемы. А ей и без того досталось. Илья на цыпочках вышел из комнаты и побрёл на кухню. Не зажигая света, подошёл к окну, прижался пылающим лбом к холодному стеклу и долго стоял, глядя в ночь. Господи, ну за что ему всё это? За какие грехи?
И как обухом ударило: за Марину. Он так легко вычеркнул её из своей жизни (или это она его вычеркнула?…). А ведь когда-то любил! Дочку в интернат спихнул (а Марина не хотела, она так просила оставить Анечку дома, да разве он слушал?..). И не навещал почти, всё на Марину свалил. Он так легко убедил себя, что во всём прав! Он разменял Маринину квартиру, к которой не имел ни малейшего отношения… Даже суд был на его стороне! Но у Бога свой суд. И пришло время платить по счетам. Значит, Бог всё-таки есть?
Размышления о Боге были прерваны самым жестоким образом: поскользнувшись, Илья пребольно долбанулся головой (которая и без того раскалывалась) о холодильник и с размаху хрястнулся на пол. «О майн Готт!» - вырвалось у Ильи, и он провёл рукой по холодильнику – в полной уверенности, что осталась вмятина. В глазах плыли огненные круги, боль накатывала пульсирующими обжигающими волнами.
- О майн Готт! Господь всемогущий! Верю,верю, что ты есть – убедил… Болевой приём провёл – мама не горюй, в Валькином стиле. А Валюшка-то меня так никогда не роняла, она осторожненько, тебе бы у неё милосердию поучиться! Да-аа… На чём же это я навернулся-то? – Илья огляделся и заметил на полу блистер от таблеток. Пустой. Илья поднял его, машинально прочитал название – и бросился в комнату…
ГЛАВА 12. СОЛНЕЧНЫЙ СВЕТ
Взгляд на жизнь
Валя открыла глаза и зажмурилась от солнечного света. Значит, сейчас день, она опять проспала, опоздала на работу, будет скандал. Валя работала тренером в спортивной школе. Шотокан каратэ-до (больница – после), джиу-джитсу, хатха-йога. Школа была – закрытая.
- Понимаете, - объясняла на занятиях Валя, - это не просто набор приёмов. Это философия. Мировосприятие. Взгляд на жизнь, если хотите. И каждый мастер – философ!
На вопрос, где она работает, Валя отвечала не задумываясь: «Преподаю философию». – «Врёшь ты всё, Валентина, это тебе, наверное, философию преподают! На филфаке учишься? На каком курсе?»
Жмурясь от яркого солнышка, Валя лениво думала – может, ей не стоит сегодня ехать? Так спать хочется…
- Валюшка, хорош дрыхать! Я шахматы привезла! Сыграем? Только чур, ты мне фору дашь.
Валя открыла глаза и увидела… Нонну! Она сидела на стуле и на ней почему-то был белый халат. Нонна держала в руках плоский свёрток, обёрнутый платком, и теребила зубами краешек.
- «В зубах она держала кусочек одеяла» - пропела Валя (и стоящая здесь же медсестра испуганно дёрнулась). – Нонка, прекращай жевать, тебе вредно, там же калории сплошные! Я сейчас встану… А ты чего вырядилась? Женщина в белом…
- Ничего, это у неё бывает, - «успокоила» медсестру Нонна. – Она ещё и дерётся классно, так что вы близко не подходите!
- Знаем уже, - непонятно ответила медсестра, еле сдерживаясь от душившего её смеха.
- Я тебя убью, - пообещала Валя Нонне.
- Ой, а ты умеешь? Покажешь? – обрадовалась Нонна. Медсестра, зажимая рот рукой, выбежала из палаты. Из коридора донёсся её раскатистый смех. – Чего это она?
- А Илья где? – вопросом на вопрос ответила Валя.
- В коридоре… мается. ОН тебя боится. Боится, что ты его ненавидишь. Позвать?
- Позови. – Валя откинулась на подушку. Тело не слушалось, не желало подчиняться, в нем ощущалась противная слабость… Нет, на работу она точно не поедет. Она сегодня не в форме...
- А что у тебя в руках-то? Завёрнуто… в одеяло.
-Да шахматы же! И не в одеяло, а в платок.
- ?..
- Ты же сама говорила, у тебя разряд по шахматам. Только ты мне фору дай, я же не мастер, я любитель. Я плохо играю. Сыграем, а? Врач сказал, тебе можно – в настольные игры.
- Я не умею – в настольные, - призналась подруге Валя.
- А чего ж тогда врала про разряд? Врушка-завирущка!
- Ну, разряд. Только не по шахматам. А ты вправду поверила? Ой, с тобой сдохнуть можно, шахматы она привезла! Ой, не смеши, мне смеяться больно!
- Нет, нет, не надо – сдохнуть! – испугалась Нонна. – Я их обратно увезу, если ты не хочешь. –И выметнулась из палаты в коридор.
В дверь боком протиснулся Илья.
- Валюшка! Проснулась… Ну, с тобой сдохнуть можно! Я родителям твоим не стал звонить, ни к чему им это… (Валя молча кивнула). – Валь, ты прости меня, дурак был! Прости, а? Я без тебя не смогу. Жить не смогу. И дочка тоже.
- Какая дочка? – выговорила Валя чужими губами.
- Да наша! В барокамере она лежит. Абсолютно здоровый ребёнок – сказали, только слабенькая очень, слишком рано родилась. Сказали, отдадут, когда немного подрастет. А главврач тебя из больницы выкинуть грозился. Хулиганка, говорит.
- Я? Но что я сделала –такого…
- Да ты когда рожала…
- Я?! Ой, а я думала, сон такой снится!
- Ну не я же! Ты, ты! Чуть живая была после таблеток этих, еле откачали тебя. А ты вдруг рожать надумала – под капельницей лёжа! У тебя же всё не как улюдей! – не удержавшись, добавил Илья. – Главврач спасать тебя примчался, сам роды принимал. ОН помочь хотел, а ты его ногой в живот лягнула! Он и лёг – не охнул, головой о кафельный пол! Медсёстры в панике: кого спасать, не знают. Устроила ты им… показательные выступления!