Страница 14 из 31
***
За все время пытаюсь понять причину своего поведения.
Неужто я повела себя так потому, что Пит отверг меня?
Бред, но внутренние голоса не соглашаются.
Что же тогда двигало мной? Ярость? Страсть и безрассудство? Раньше я такого не испытывала, даже будучи влюбленной в Гейла.
Похоже, это навечно останется загадкой для меня.
Прошел день, уже почти наступил вечер, а Пит так и не высунул своего носа из комнаты.
Оказывается, в доме имеется целая библиотека: множество коллекционных изданий покрылись толстым слоем пыли. Я беру случайно попавшуюся книгу, открываю, и туман из пыли разлетается в пространстве, откашливаюсь. В руках «Алиса в стране Чудес»; увлекающая детская книжка, до сих пор помню, как отец читал мне ее перед сном.
Пальцами пробегаюсь по корешкам книг на верхней полке, собирая грязь пальцами, и прочитываю название.
— «Прекрасная тьма», — задумчиво кручу в руках и откладываю на неподалеку стоящий стул.
***
С книгой под мышкой усаживаюсь на диване с ногами и начинаю чтение…
От выбранной книги кровь в жилах стынет, замерзает, становится ледяной.
Вот уже сколько поколений существует проклятие, посланное на семью Дюкейн.
Лена Дюкейн — девушка, знающая свою учесть, борется с силами зла. Ее жажда — защитить Итана от самой себя.
Один глаз светится зеленым блеском — добрая сторона, другой золотой окантовкой — злая. Какую бы сторону она ни выбрала, часть семьи умрет, так или иначе.
Нет света.
Нет тьмы.
Нет тебя.
Нет меня.
Знаю свет.
Знаю тьму.
Знаю тебя.
Знаю меня.
Кажется просто строчки, а охарактеризуют сложившуюся мою жизнь. Неспроста: без Пита мир не тот, а тьма -противоположность свету. Я нередко сравниваю жизнелюбие Пита с собственным безразличием и понимаю, что он словно лучик солнца в моем тусклом мире. Вот она — надежда на что-то лучшее.
Я прочитываю книгу на одном дыхании.
Бросаю мимолетный взгляд на часы, и ужасаюсь.
22:12
Из кабинета Пита не исходит ни единого звука, ни одного признака жизни. И я решаю чем-нибудь себя и дальше занять.
Как известно, готовить я совершено не умею, поэтому приходится импровизировать на ходу. Достаю из холодильника нужные продукты, и начинаю «готовить» салат. Беру самый простой рецепт, поэтому блюдо не кажется на вид невкусным. Приготовление затрачивает мало времени.
Для новичка очень неплохо, учитывая то, что мне медицинская помощь ещё не нужна.
Я сижу и жду на кухне его появления, сцепив руки в замок и локтями облокотившись о край.
Секунды, минуты текут, а его все нет и нет.
Опечалившись, поднимаюсь в нашу спальню. Расправляю кровать, угол одеяла с его стороны оставляю загнутым. Может, придет еще?
Под светом ночника на тумбочки, прочитываю книжку повторно, поглощаясь целиком, без остатка.
Глаза устают, начинают болеть. Рукой тянусь к лампочке и выключаю свет, озарявший комнату все это время.
Продолжаю ждать.
Слышу грохот тарелки на кухне. Все-таки спустился.
Жду.
К двенадцати часам сон одолевает меня, и я засыпаю, так и не дождавшись прихода Пита в спальню.
Просыпаюсь от прогнувшегося матраса под тяжелым весом Пита.
Он пришел.
Его рука гладит меня по волосам — не вижу, но чувствую. Тихий шепот в темноте:
— Спишь?
Конечно, нет, но не выдаю себя. Пускай дальше так думает.
— Спасибо за ужин, — продолжает он, с трудом разбираю его тихие слова, — прости за сегодняшний день, я не должен был срываться на тебе из-за проступка подчиненного. Прости.
Он укладывается рядом, его теплые пальцы скользят по моей спине от поясницы до лопаток, и Пит грубо притягивает к своей груди за талию. Хочу повернуться, но продолжаю лежать и слушать его равномерное дыхание. Носом зарываясь в мои волосы, отчего шея покрывается гусиной кожей, он, почти не касаясь меня, целует в макушку.
— Люблю тебя, Китнисс.
Безликая луна висит на облачном небе. А чувство недосказанности продолжают висеть над нами.