Страница 31 из 50
– Нет! Перед всеми этими людьми! Перед этим приятнейшим человеком, – Энн указала на полицейского с усами, – красивым, надежным и сильным. Сразу видно – настоящий офицер полиции! И перед вторым полицейским, – теперь Энн указала на молодого человека, – зная, какие надежные люди служат в нашей…
– А говоришь, это я хреновый актер...
– … полиции, да мы, мы все будем спать спокойно. И перед многоуважаемым мистером Брауном, который все неправильно понял…
– Ах, да! Кстати, мистер Браун, а с чего вы взяли, что мои крики выражали угрозы? – спросил Сэм у старика.
– Вот точно, Сэм! – вступилась Энн и пристально посмотрела на мистера Брауна. – Ведь вы сказали, что кричали на непонятном языке? Тогда откуда вы взяли, что это были именно угрозы, мистер Браун?
– А ведь такой мудрый должен быть человек, да в таком-то возрасте… – подхватил Сэм.
– Нет, а я-то уже думала – какой рассудительный этот мистер Браун, такой…
– Приятнейший! – в очередной раз вставил слово Сэм за Энн.
– Нет! – запротестовала Энн. – То есть да! Безусловно! Самый приятный сосед за всю мою жизнь, только вот произошло у нас небольшое недоразумение. Ну, теперь я, как ответственный человек за проведение нашего спектакля, не буду проводить на дому дополнительные репетиции с актерами, которые в этом нуждаются в силу своей… лени!
– Да, уж трахаюсь я куда лучше!
– Я не знаю, где ты там с кем спишь, но здесь…
– Куда лучше, чем ты врешь!
– Послушай! Ты! Ты…
– Все! Хватит! – решительным тоном сказал офицер. – Вам обоим придется пройти с нами.
– Конечно-конечно, мы пройдем, раз уж вы так сказали. Я уверена, в участке мы во всем разберемся. Кстати, у вас есть дети? Может быть, они интересуются историей? Наш спектакль очень познавательный, офицер.
– Офицер, а как же право на неприкосновенность моей частной жизни? Ведь этот человек, – Сэм указал пальцем на мистера Брауна, – влез в мою частную жизнь! Я хочу сообщить об этом официально!
– Это что же я нарушил? – спросил мистер Браун в изумлении.
– Что? – Сэм слегка усмехнулся. – Что? Ты спрашиваешь: «Что?». Наверняка ты стоял в своей комнате со стаканом, приставив его к стене… САМ ВИНОВАТ! – закричал во все горло Сэм.
Офицер полиции схватил Сэма и скрутил ему руки, но тот даже и не сопротивлялся. Он только смотрел на мистера Брауна в упор.
– САМ ВИНОВАТ! ТАК В ПРОТОКОЛЕ И НАПИШУТ!
Через мгновение руки Сэма украшали холодные, металлические браслеты.
***
Наступила суббота, а вместе с ней и долгожданная прохлада, сменившая невыносимую жару. Вместо безоблачного голубого неба над головами успевших измучиться стариков, маленьких детей и их родителей нависли серые тучи. Метеослужбы передавали кратковременные дожди в отдельных частях мегаполиса, но уже с утра центр города поражал сильный ливень.
Джеймс Бишоп вышел из подъезда на улицу, во внутренний двор, и с первым вдохом он почувствовал свежесть. Грипп, сваливший его с ног на полнедели, начиная с понедельника, отступил два дня назад, но, тем не менее, оставшиеся четверг и пятницу он провел дома, рядом с Верной, часто наблюдая, как она работала над книгой. В дни болезни Джеймс был ни для кого не доступен, так как Верна отказалась дать ему телефон, чтобы оградить его, да и себя, от частых звонков. В четверг Верна собралась отнести один из костюмов Джеймса в химчистку, и перед этим она предварительно проверила карманы пиджака, и в одном из них нашла визитку, о которой сам Джеймс успел забыть. Когда она передала визитку Джеймсу, тот только усмехнулся – только сейчас он впервые взял ее в руки, не трогая ее с тех самых пор, как Джон Скиннер сунул визитку в карман его пиджака. Визитка была стандартной, без лишних, оригинальных особенностей, которыми все чаще пытались выделиться бизнесмены, особенно, начинающие: черные буквы на белом фоне. Надпись гласила: «Джон Скиннер. Генеральный директор. “Виктор Индастрис”». Ниже были указаны мобильный номер, номер офиса и электронная почта.
Джеймс немного постоял у двери подъезда, как бы привыкая и адаптируясь к улице и установившейся погоде. Затем, не раскрывая зонта, он двинулся в одну из арок, выходящих к широкому тротуару и проезжей части, там, где должен был припарковаться посланный Джоном Скиннером человек на BMW черного цвета. Выйдя к дороге, он убедился, что водитель еще не подъехал, так как Джеймс вышел достаточно рано, чтобы, как он сказал Верне, подышать свежим воздухом. Мимо него по дороге проносились автомобили с работающими дворниками, а фары освещали поблескивающий от дождя мокрый асфальт. По тротуарам куда-то спешили люди, делая быстрые шаги, кто в одиночку, а кто и целыми компаниями, и некоторые из них ютились под одним зонтом.
Наконец, среди нескончаемого потока автомобилей Джеймс обратил внимание на один, лихо свернувший к нужной улице и припарковавшийся прямо возле него. Джеймс заметил, как с той стороны открылась дверь, и из нее показался водитель, молодой человек с приятной внешностью и доброжелательной улыбкой. Он кивнул Джеймсу, подбежал к нему и сказал:
– Добрый день, мистер Бишоп. Прошу вас.
Водитель открыл дверь и пригласил Джеймса сесть в автомобиль, на заднее сидение.
– А могу я сесть спереди? – с почтением спросил Джеймс
– Да, конечно, – ответил молодой человек, и закрыв, дверь, он уже было потянулся за ручкой передней, но Джеймс его остановил.