Страница 30 из 50
После встречи с Беном Хамфри. Вечер
– Это только начало, Роза! Не делай этого! Нет! Нет! Вода холодная!
– Хватит называть меня Розой! Ты уже достал!
– Хорошо! Хорошо! Тогда ты будешь… миссис Смит! Нет! Ты Ева Браун! Да, черт возьми, ты Ева Браун!
– Фашисты?! Ты спятил?! Это омерзительно!
– Ну пожалуйста! Ради меня!
Сэм, стоя на кровати, в полуприседе, вынул член и, спрыгнув на пол, чуть не свалившись, выбежал из комнаты. Колени рыжеволосой девушки были утоплены в одеяло, а руками она упиралась в табурет, который она предварительно приставила к кровати.
– Вы куда, мой фюрер? – крикнула она игриво Сэму вдогонку.
– Подожди! Я уже! – послышался имитированный голос фюрера. Сэм являлся большим мастером не только изменений голоса, но, иногда, и всего перевоплощения. Рыжеволосая всегда восхищалась этим.
– Прорыв! Прорыв! Танки противника прорвали восточный фронт! Где же вы, мой фюрер?!
– Точно! Ева, явитесь ко мне с докладом о положении на всех фронтах! Сейчас же!
– Я не могу, мой фюрер, я сооружаю амбразуру!
– Идти! Я идти к вам!
Рыжеволосая посмотрела назад. В дверном проеме она увидела Сэма, на котором по-прежнему не было ничего из одежды, только в руках он держал какой-то предмет. Сэм произвел нехитрое движение, и что-то чпокнуло – оказалось, в руке он держал маркер. Приставив его над верхней губой, он нарисовал себе самый узнаваемый атрибут этой исторической личности.
– ТРАХНИ МЕНЯ, ДЬЯВОЛ ВО ПЛОТИ! – закричала рыжеволосая на всю квартиру.
Сэм сжал руки в кулаки, прижал их к груди, выпрямил спину, встал в стойку смирно и напряг ягодицы. Задрав подбородок, с чуть вытянутыми вперед губами, он прокричал в ответ:
– Stoppen Sie die Unglaubigen![1]
– Они уже здесь, мой фюрер! Быстрее!
– Bei mir ist mein Schcksal![2]
– Что? Что вы сказали, мой фюрер?
– Sind Sie bereit?![3]
– Действуй, Фюрер! – рыжеволосая поймала кураж, а одна мысль о предстоящем, как она сейчас и представляла, тайфуне в ее кровати сводило ее с ума.
– Ich ka
nicht horen![4]
– Только блицкриг! Только блицкриг! Никакой осады, фюрер, сукин ты сын!
– Sind Sie sicher?![5]
– ДА-А-А-А-А-А-А!
Сэм нервозно начал размахивать руками, не разжимая кулаков.
– NEIN! DAS IST ALLES, WAS SIE HURENSOHNE![6] A-A-A-A-A-A-A-A-A-A-A!
– ДА-А-А-А-А-А-А!
Крик обоих слился воедино. Он не прекратился, пока Сэм Сайке не вскочил на кровать. Он схватил рыжеволосую за ягодицы, проник в нее сзади, и приступил в неестественно быстром темпе.
– ДА! ДА! ДА-А-А! ТРАХАЙ МЕНЯ, ФАШИСТКИЙ ВЫРОДОК!
– ICH WERDE NICHT AUF DEN…
– ЗАТКНИСЬ! ЗАТКНИСЬ! ПРОСТО ТРАХАЙ МЕНЯ!
– … WOHNRAUM LASSEN SIE![7]
***
– Что ты там слышал, а?! Что ты там слышал?! Какие угрозы расправы?
Сэм с широко раскрытыми глазами смотрел на мистера Брауна, восьмидесятилетнего пенсионера с наивным, самоуверенным взглядом, который жил в соседней квартире, напротив рыжеволосой девушки.
– Сэр, если вы не успокоитесь, я буду вынужден надеть на вас наручники, – предупредил Сэма офицер полиции, чье округленное лицо украшали усы, а его напарник, явно младше его как минимум на десять лет, стоял чуть ниже на лестнице и наблюдал за происходящим. На всякий случай он держал руку на металлических браслетах, прицепленных к поясу, и не мог сдержать улыбки. По сообщению, что поступило в 911 от мистера Брауна, за стенкой раздавался шум, женские и мужские крики, причем мужчина кричал на незнакомом языке.
– Я абсолютно спокоен, – пытался Сэм донести до офицера полиции свое мнимое состояние, однако скрыть раздражение от опытного офицера полиции он не сумел. – Так вы говорите, что поступили жалобы на крики из соседней квартиры, да еще и на непонятном языке, да еще и выражающие угрозы расправы?
– Да. Я хотел бы услышать от вас, что здесь произошло, – офицер полиции сохранял невозмутимое выражение лица, а его напарнику все сложнее и сложнее было сдерживать смех.
– Хорошо. Если коротко – мы трахались.
– Сэм! – рыжеволосая ударила своего бойфренда по руке, недовольная тем, что только что ее личная жизнь вышла за пределы ее квартиры.
– А что, Энн? Он же ясно сказал: «Я хотел бы услышать…
– Послушайте, офицер, – обратилась Энн к усатому полицейскому, – я все вам объясню…
– … что здесь произошло». Вот я и рассказываю. Да, мы трахались, и, возможно, немного перестарались.
– Да не слушайте вы его! Дело в том, что мы…
– Мы трахались! – вмешался Сэм.
– ДА ЗАТКНИСЬ ТЫ!
– А-а! То есть ты будешь сейчас врать? Что же, послушаем, что ты…
– Офицер, мы ставим спектакль…
– … сможешь выдумать, да так, чтобы…
– … спектакль о Второй мировой войне и…
– … было все логично. Какой спектакль?!
– Так, господа, – офицер полиции приподнял руку, показывая, что он намерен успокоить обоих, – вы можете…
– А что? Тебе не хватает внимания, Сэм? Конечно! Если ты хреново играешь в нашем спектакле, то уж здесь-то ты попытаешься отыграться!