Страница 53 из 91
У открытых створок, обитых медью с литыми змеиными головами, стояла пара стражников. Широкие бронзовые наконечники копий сверкали на солнце. Ветер шевелил гребни из перьев морских птиц на золоченых шлемах. Увидев людей, воины, зазвенев металлом панциря, встали в подобающую гордую позу и скрестили оружие.
Сур остановился, а Миа-астр прошел вперед.
Здравия тебе и твоим детям, Гиэсон, и тебе долгих лет, Амира-астр.
И тебе, Миа-астр. Зачем привел сюда чужака?
Это наш гость из Ареха, между прочим, друг Стуа-ада. Он хотел бы осмотреть башню.
Ты знаешь, на это нужна воля хранителя крепости.
Но мне то можно входить в башню. Он не отойдет от меня ни на шаг. И, кроме того, - юноша понизил голос до шепота, и на его ладони сверкнуло золото, - хранителю не зачем об этом знать.
Ну что ж, - нехотя пробормотал стражник, - проходите, только быстро, да не подходите близко к краю.
По темному проходу юноши добрались до распахнутых ворот самой башни. За ними началась крутая каменная лестница, ведущая на площадку первого яруса храма. Здесь ветер, казавшийся внизу игривым и теплым, был ощутимо холоднее и резче. Он чувствовал себя полным хозяином, пока на башне не было ни одного человека. Теперь, разозлившись на нарушивших его уединение пришельцев, вцепился им в волосы и одежду, гоня назад.
Площадка, шириной в десять шагов, опоясывала основание второго яруса. С закатной стороны на каменном основании стояла огромная чаша с закопченными краями.
Это чаша огня, - с готовностью объяснил Миа-астр. - Ее зажигают в ночь высокого прилива, или в туман и шторм, когда ждут возвращения мореходов.
Неподалеку стояли обычные оборонительные машины и баллисты, котлы для жидкого огня на медных треножниках, запасы стрел и дротиков.
Стена же второго яруса была на вид моложе камней, слагавших внешнюю стену. Она вздымалась вверх еще на шесть ростов и не имела ни одного отверстия или прохода. Сур обошел вокруг, чтобы убедиться в этом. Над вторым ярусом вздымалась пирамида, опоясанная спиральной лестницей. Ее венчала, глядя в сторону заката и нависая над огненной чашей, огромная каменная голова змея. Драконьи клыки и вогнутые зеркала глаз сверкали полированной медью. Сур по достоинству оценил замысел древних строителей. В ясную погоду блеск виден далеко, а ночью глаза должны отражать свет зажженного огня. Прекрасный маяк для моряков, плывущих от Закатного порога.
Но не это заинтересовало Сура. Он чуял, как невидимые ручьи крови мира сплетаются над храмом в узел. Но ведь Камня пути здесь не было! не было дверей на дороге молочного тумана! Значит, нужно непременно взобраться на вершину пирамиды. Учитель просто не мог пройти мимо.
На вопрос, как попасть на лестницу, провожатый удивленно ответил:
Туда подняться нельзя. Только один Отец Города в ночь большой воды взойдет на вершину говорить с Великим Змеем.
В доме Стуа-ада гостю отвели одну из комнат второго этажа, выходящую узкими окнами на море. Сур с нетерпением принялся ждать, когда же дом и город уснут и можно будет незаметно выскользнуть на улицу. Глядя на маяк иным зрением, юноша вновь и вновь прослеживал мерцающие нити токов Крови Мира. Нет, сомнений не было, все они сходились на обращенной к закату голове каменного змея. Как все-таки удачно привела его судьба в этот город в нужный день. Или, вернее, в нужную ночь.
Огненный щит давно нырнул за окаем. Атес рассеяла по небу сверкающий жемчуг звезд. Они отражались в воде, дробясь на гребнях бегущих к берегу волн. Луна, круглая, зеленоватая, все выше всходила над океаном, протягивая к берегу сверкающий серебряный мост. В домах гасли последние огни. Еще немного, и пора...
В галерее послышался шорох легких шагов. Сур насторожился и шагнул в простенок окон, прячась в тени.
Тихо скрипнули петли, дверь приоткрылась и в проем проскользнула женская фигурка, укутанная легким прозрачным покрывалом. Девушка рабыня, подарок, обещанный хозяином. Он совсем забыл! Она подошла к ложу и опустилась на краешек. В лунном свете гостья казалась лесной нимфой, воздушным призрачным созданием.
Но, милосердные боги, как не вовремя. Старуха с веретеном судьбы потешалась над юным волком, поставив перед таким выбором. Казалось, он слышит ее тихий, ехидный смех.
Юношу обдало жаром. Он еще не проводил ночи с женщиной. Учитель не оставлял его без надзора в селениях, остальное время они топтали ногами дороги семицарствия. Сам же Астер почему-то был равнодушно презрителен к дочерям Ллуга. Ученик чувствовал за этой холодностью давнюю и горькую обиду.
Я пришла, господин. - Тихо позвала рабыня.
Сур стоял в тени, затаив дыхание. Даже от окна он чувствовал аромат молодого тела, смешанный с благовониями. Кровь шумела в ушах, руки дрожали. Вся его человеческая суть рвалась туда, на ложе, но рассудок твердил, не сейчас, не в эту ночь. Там, за окном, ждала тайна каменного змея, обвившего пирамиду.
Юноша медленно отделился от стены. Но, все же, неожиданно увидев его, девушка вскрикнула.