Страница 38 из 91
Астер еще был занят борьбой с кистенем, обмотавшейся вокруг руки, когда туша нависла над ним. Все же он успел увернуться и выставить перед собой бронзовое острие. Металл отсек переднюю лапу и Пришедший С Той Стороны упал, откатившись к самому краю моста. Человека отбросило к каменному берегу, ударив об оплавленную поверхность.
Учитель вскочил, вновь разматывая цепь, при этом заметно прихрамывая. Шипы шара начали светиться голубоватым светом. Тварь уже разворачивалась, готовая к новой атаке. Но человек нанес удар первым. Гиря оторвала только что отросшую ногу. Слизистая туша завалилась набок, но костяные подпорки продолжали разворачивать ее. С боков морды появились длинные суставчатые усы с жалами на концах. Сочащиеся зеленым ядом острия метнулись к человеку, успевшему новым ударом оторвать вторую переднюю лапу.
Теперь лекарю пришлось отскочить, уворачиваясь сразу от четырех усов. Три он отрубил, четвертое же достало его скользящим ударом в плечо. Древко выпало из разжавшейся ладони, но гиря размозжила последнее жало. Левая рука учителя повисла плетью, а чудище уже отрастило ноги и присело, готовясь к новой атаке.
Но и на этот раз человек упредил удар. Шар на конце цепи вспыхнул голубым огнем и настиг слизистую тушу еще в воздухе, сминая ее, отбросив назад, словно став во сто крат тяжелее.
Откатившееся к середине моста порождение Моры сначала вновь двинулось вперед, но потом замерло в нерешительности. Отросшая морда треснула пополам. Пасть распахивалась все шире. Концы начали загибаться назад. Тварь выворачивалась наизнанку, превращаясь в шар алых и голубых внутренностей, которые быстро стекленели, застывая сверкающей чешуей.
Теперь пришло время Сура. Но он не мог пошевелить и пальцем. Руки, сжавшие растянутую и заряженную пращу, словно окоченели. А Дух Моста между тем почти закончил превращение.
Астер, обернувшись, закричал:
Скорее, мальчик, бей сейчас, будет поздно...
В обволакивающем безмолвии Опаленных берегов крик плеткой стегнул по ушам. Сур, очнувшись, раскрутил пращу и послал снаряд прямо в центр быстро мелеющей воронки.
Глиняный шар лопнул, выплеснув на стеклянные внутренности свое содержимое. Жидкий голубой огонь разлился по неотвердевшей броне, затекая под чешуи. Те с треском вспыхивали, сгорая, съеживаясь, словно сухие листья. Тварь изогнулась в судороге, охваченная разъедающим васильковым сиянием. Тупые отростки заколотили по черным плитам, разнося их в каменную пыль и крошку.
Человек раскручивал оружие, пока цепь не превратилась в блестящий круг, выпустил ее конец и бросился к каменному берегу. На том месте, где шар угодил в объятое пламенем порождение Моры, вспух голубой огненный цветок и рухнул в дымную муть вместе с рассыпающимися аспидными чешуями моста.
Лекарь успел зацепиться за оплавленный край берега, когда плита, обломившись, ушла у него из-под ног. Пока он карабкался с помощью Сура к белому столбу, осколки черного камня и голубой огонь канули в Смрадную реку. Вверх взметнулся багровый столб, пробив серую пелену, и рухнул назад, оставив лишь быстро меркнущие сполохи на волнах.
Учитель и ученик стояли над успокоившейся рекой, глядя на острый угольно-черный обломок, торчащий, словно клык, из бурого камня берега. Жирный смрад медленно оседал смолистыми хлопьями, черным снегом, оставляя над головой лишь обычную серую муть. Он ложился на берег, покрывая его маслянистой пленкой, и только белый камень оставался таким же чистым, как и пелена молочного тумана за ним. Кисельная стена отталкивал от себя гарь, не смешиваясь с ней.
Мужчина и мальчик постояли еще немного, потом Астер повернулся и шагнул к камню, положив на него ладонь. Мальчик последовал за ним, взяв за руку. Туман вздрогнул, выгнулся пузырем, охватив фигуры странников и мраморную иглу. Когда же молочная преграда вновь встала на место гладкой стеной, на Опаленном Берегу остался лишь белый камень.
Мальчик вновь не понял, сколько продолжался путь в беспросветной пелене тумана. Может, десять шагов, может, десять по десять. Но кончился он неожиданно. В глаза брызнул нестерпимо яркий свет, жгучий полуденный свет, теплый и ласковый свет мира живых. Сур полной грудью вдохнул напоенный смолистым ароматом воздух и закашлялся, выбрасывая из легких тяжелую гарь. Теплый ветерок сдул с волос и кожи едкую горечь предела мира. После вязкого безмолвия легкий полуденный шум леса звучал оглушительно.
Костер уже догорел и мальчик поспешно кинулся искать хворост, чтобы оживить огонь, но учитель остановил его, сделав знак ждать. Астер спустился с холма и навстречу ему из подлеска вышел маленький мохнатый человечек, весь покрытый длинной коричневой шерстью, ростом едва ли до пояса лекарю. Они поклонились друг другу, и учитель произнес несколько незнакомых Суру гортанных слов. Сын леса недовольно ответил на том же наречии, взмахнув рукой - лапкой и стена леса за его спиной грозно зашумела и закачала ветвями, хотя ветерок по-прежнему всего лишь ласкал кожу нежными прикосновениями. Теперь и учитель поднял руку, показывая на белый камень. Человечек сердито повернулся, чтобы уйти и вдруг растворился среди травы. И в то же мгновение из полумрака леса выступил огромный, вровень с деревьями, мохнатый получеловек – полумедведь. Не выходя из-под защиты крон хвойных великанов, он уставился на маленькую фигурку лекаря горящими угольями глаз. Сур съежился у костра. Перед ним был ужасный дух леса, бог дикарей Гахов. Но Астер все так же спокойно дважды повторил великану незнакомые слова, и вновь показал на Белый Камень.