Я

— А много ты таких видела? С проблемами и красивыми душами несчастных миллионы. А ты попробуй так попросить карандаш, — смеется Евгений.

Интересно, какой он… Харон. Как попал сюда, сколько существует?

— Миллионы лет, — вздыхает Евгений, — миллионы лет одиночества, — его шепот слышу только я.

Странно, а с виду и не скажешь. Всегда острит, прислуживает Жизни и Смерти. Но эта сцена с Кротом, конечно, покоробила меня. Зачем такому сильному мертвецу брать такую слабую душу?

Евгений, читая мои мысли, наклоняется, шепча:

— Кто сказал, что моя история совсем не похожа на ваши?

Но это никто не слышит. Евгений отходит к остальным, продолжая разговор. В его зеленых глазах мелькает то, что раньше мне было непонятно. Холод и смирение, которые скрываются под маской улыбчивого двадцатилетнего парня. Смерть впервые как-то по-настоящему улыбается. Жизнь перестает плакать. Тьма становится светом. Все улыбаются, разговаривают. Даже Крот отпускает шуточки, тыкая Малевича пальцем.

Они иные. Словно всех нас изменили эти рассказы о наших жизнях. Что-то такое теплое нас объединило. Все суетятся, болтая об общем. Только тот парень, что хорошо читает стихи, сидит молча в углу, вертя в руках пустую чашку. Может быть, Крот специально для него сейчас играет «Лунную сонату».</p>

‍

Примечание к части

* — Здесь Крот исполняет мелодию "Sacrificial" из игры "Binding of Isaac"
** — Здесь Крот исполняет "Melody, op. 42 No. 3" П.И.Чайковского
*** — Здесь Крот исполняет мелодию из телепередачи "Деревня дураков".