Страница 26 из 107
– Я пойду по следу, – предупредил Ергор, на секунду выныривая рядом с покатушей из глубокой, тёмной тени у подножья валуна. – Он довольно свежий, так что в одиночку я скорее всего быстро догоню ваших приятелей.
– Давай, – кивнул Рейнхолд, и заглянув в пустое нутро искореженного паланкина обратился уже к нам. – Они перегрузили девушек в другие повозки?
– Нет, – ответил ему Дариуш, внимательно разглядывая почву у себя под ногами. – Во всяком случае – не всех.
Пройдя несколько шагов, он присел на корточки и аккуратно касаясь покрывавшей землю прошлогодней листвы кончиками пальцев расчистил небольшое пространство, а потом не разгибаясь и не отрывая руку от земли прошёл немножко вперёд, по-гусиному перебирая ногами.
– Они начали перетаскивать тела, но… – он вскочил и, пробежав несколько шагов, вновь опустился коленом на землю. – Но в этот момент кто-то из заложников очнулся… не могу точно сказать кто. Следы женские, похожи на эльфийские, но наши срединные эльфы сильнее на наступают на переднюю часть стопы…
Десантники дружно посмотрели на Марину, от чего она тут же раскраснелась.
– А то что? Как умею, так и хожу, – пробурчала она себе под нос.
– Скорее всего, это была Касуми, – сказал я. – Она японка и эльфийка у неё с континента Му. Вроде как из местных «Хай эльфов»…
Поляк если и услышал меня, не ответил, перебежками перемещаясь от одной ведомой только ему точки к другой.
– Вот здесь её нагнали и повалили на землю… – он показал на повреждённый и разрытый участок лесной подстилки. – И…
Он снял перчатку и дотронулся ладонью до земли. Когда следопыт поднял руку, кончики пальцев у него были красными. Маринка сдавленно пискнула за спинами своего конвоя. Впрочем, Дариуш не спешил с выводами. Он аккуратно понюхал, затем лизнул и тут же сплюнув, вытер руку о подол своей кожаной куртки.
– Это кровь. – констатировал он в полголоса.
– Кровь это же эфимерная субстанция… разве её пятна не должны исчезать спустя всего несколько минут? – задал вопрос Рейнхолд вполне резонный для жителя бывшей игры.
– Кровать той женщины… Леонарды была вся перепачкана спёкшейся кровью… – тихо прошептала Марина.
– Что? – не понял капитан.
– Она хочет сказать, что правила этого мира вновь поменялись, сделав его ближе к тому из которого пришли мы… – глухо ответил я.
Как-то за всеми волнениями и заботами, свалившимися на меня в последние дни – я не замечал очевидных вещей. Точнее замечал – но не придавал им особого значения. Окровавленное ложе Леонарды, моя безуспешная попытка прогуляться под проливным дождём в лес, после которой пришлось отмывать доспехи и чистить одежду. Ведь всего этого никогда не было в игре. Да и в первые дни моего пребывания в этом теле, я даже не задумывался о том – что могу банально испачкаться. Меня ранили в Гробнице Графа Лурка, я шлялся по ночному лесу и дрался в горящей деревне, копался на пепелище и…
И даже не заметил того простого факта, что «правила» бывшей игры изменились. В «Хрониках Ортена» можно было испачкаться – но то был просто визуальный эффект – дополнительная текстура, которую накладывали модель персонажа. Не нужно было мыться или чистить одежду. Грязь исчезала сама собой спустя пару минут. Я вспомнил, как выйдя из тента Гильдии Авантюристов, найденной где-то ветошью, вытирал свой плащ лицо и доспехи. На автомате – как будто, так и нужно… как будто делал это всегда, после каждого боя.
Нахмурившись, я прикусил губу. На мной скромный взгляд всё это могло обозначать только то, что я как и многие другие бывшие игроки медленно но верно вживался в этот мир. Переставал замечать изменения – действовал на автомате, всё дальше и дальше удаляясь от нашей матушки Земли и становясь настоящим человеком из Ортена.
Встав, поляк внимательно изучил землю вокруг изрытого ногами участка вокруг себя и покачав головой сказал.
– Если эльфы на континенте Му не имеют крыльев, то вашу знакомую… – он хмуро посмотрел на меня. – Унесли. В ту сторону. Туда ведут следы мужских сапог, и палой листве если присмотреться остались капли крови.
Поляк махнул рукой в сторону глубокого оврага и пошёл к нему, не дожидаясь нашей реакции. Я последовал за ним, по широкой дуге обходя место стычки. Рейнхолд не отставал, как и вырвавшаяся из-под опеки десантников Марина.
Дариуш медленно прошёлся взад-вперёд перед провалом, затем резко дёрнулся и подбежав к растущим плотной стеной у самого обрыва кустам, засунув туда по руку. Почти по плечё. Пошарив там он оскалился и дёрнув, вытащив из переплетения ветвей перепачканную в глине, грязи и крови тряпку, бывшую когда-то беленькими женскими трусиками.
Я медленно опустил веки, чувствуя как под ними, обжигающим огнём горят глазные яблоки, в которые словно бы сыпанули песка. Досчитал до десяти, чтобы успокоиться и вновь посмотрел на следопыта, чувствуя как в груди, где то посередине, на несколько сантиметров правее от сердца разгорается неприятный опаляющий внутренности огонь.
Несколько минут Дариуш пристально смотрел на землю рядом с кустами. Поворошил ногой листья, поджав губы и сверля глазами взбаламученную бурую листву с таким видом, что у меня не оставалось сомнений в том, что видит сейчас следопыт на лесной подложке. А затем быстрым движением скинув с плеча свою паровую винтовку, поляк в два шага казался у края оврага и спрыгнул вниз.