Страница 27 из 107
Отвесные глинистые стенки, поросшие белёсой водянистой травой, льнущей к скользким на вид, спиралькам корней, уходили вниз метра на три. Почти отвесной стеной упираясь в стоячую рыжую жижу, в которую наш следопыт окунулся с головой, но тут же вынырнул и оказалось, что затопь в овраге ему всего-то по пояс. Дариуш присел, вновь почти ныряя в отвратительную субстанцию, и принялся водить в её толще руками, делая осторожные шаги и поворачиваясь из стороны в сторону, а затем наткнулся на что-то, схватил и потянул…
Из тухлой глинистой кашицы вынырнула тонкая женская рука с изящными пальчиками, с которых вязкими комками стекали потоки склизкой грязи. Поляк тем временем продолжал тянуть, медленно отступая к стенке оврага.
Над поверхностью жижи появилось плечо, затем обнажённая грудь, покрытая слизкой плёнкой, противно блестящей в редких лучах солнца, пробивающегося сквозь сумрак лесного покрова. И наконец, над поверхностью вынырнул неровный обрубок шеи, с туго обмотанной вокруг него абсолютно чистой, совершенно не тронутой разложением серой траурной лентой, на которой легко можно было различить буквы: «Касу…»
– Что это… – дрожащим голосом спросила Марина.
– Труп, – ответил я, ровным лишённым каких бы то ни было эмоций голосом, наблюдая как один за другим в овраг, обвязавшись верёвками, прыгают трое дарейских десантников.
Вчетвером они с трудом приподняли нагое тело эльфийки и над глинистой жижей, показался огромный, неестественно раздутый живот, словно треснувший от пупка до солнечного сплетения. В этой страшной ране копошилось, что-то живое. Один из бойцов резко выбросил руку, схватил тонко запищавшее нечто и выдернул из жуткой дыры некое существо, отдалённо напоминающее то ли рыбу, имеющую две ярко выраженные передние конечности, то ли головастика переростка. Создание пару раз дёрнулось, выскользнуло из руки и с тихим всплеском скрылось в заполнявшей овраг субстанции.
– Болотный губан, – констатировал один из дарейцев. – Маленький ещё…
Обмотав тело верёвкой, мы вытянули останки Касуми на обрыв, и десантники оттащили его от края, на небольшую ровную площадку у корней могучего дерева, похожего на многократно перекрученный вокруг своей оси обычный европейски дуб. От встряски и не очень аккуратного подъема, края раны сильно разошлись, а затем плоть со звуком рвущейся ткани треснула.
Из расширившегося отверстия на прошлогоднюю листву полилась вонючая, тухлая жижа, вместе с огромными камнями, песком, разбухшими внутренностями и парой мерзких сильно смахивающих на личинки созданий. «Новорожденный болотный губан». – прочитал я название одного из пульсирующих, вяло извивающихся комков и скривился от отвращения.
– А… – Марина открыла рот, но тут же захлопнула его и посмотрела на меня. – Но как?
– Вань мы же… – девушка бросила быстрый взгляд на Рейнхолда. – Такого здесь просто не может быть! Это… Это же мертвец Вань! Самый, что ни на есть настоящий! С трупным окоченением и… Даже трупные пятна видно сквозь грязь!
– Подожди Марина. Я сам ничего не понимаю. Где Дариуш?
– Ищет в овраге голову, – ответил мне Рейнхолд.
НПС сидя на корточках, разглядывал мёртвое тело японки и записывал, что-то в свой дневник. Затем захлопнул его и встав, спросил.
– Как я понимаю из нашего разговора про сближение наших миров и шоку у леди Мариэнь, для мёртвого «Игрока» это естественное состояние тела в вашем мире? Смерть в этом виде обратима или окончательна?
– В нашем мире, окончательна и бесповоротна. Но не только для «людей», – я особенно выделил это слово, не в силах оторвать взгляд от Качуми. – но и для любых живых существ.
– Жутковато, – Рейнхолд обошёл тело по кругу. – У нас всегда считалось, что подобным симптомам подвержены исключительно тела, подвергшиеся особому влиянию магии смерти. А в естественных условиях после последнего вздоха плоть либо быстро истончается и пропадает либо происходит мумификация.
Естественно! Кто же позволит в игрушке с подростковым рейтингом гнить многочисленным трупам монстров и неписей, которые в промышленных масштабах вкупе с себе подобными, отправляют на тот свет игроки. Даже в самых «жутковатых» локациях тела замученных до смерти, посаженных на кол и повешенных людей, никогда не проходят естественные метаморфозы. Они либо сразу сделаны как соответствующие антуражные объекты, либо превращаются в таковые через какое-то время. Всё таки «Хроники Ортена» не относится к популярным ныне зомби-аппокалипсисам, а потому.
– Кровь здесь до недавнего времени тоже не била фонтаном! – отрезала срединная эльфа. – Я и в страшном сне не могла подумать, что буду прижигать раскаленной железякой, травматически ампутированные конечности!
– Как и я, что когда-нибудь буду так спокойно разговаривать с людьми, имеющими синдром Айрантея с вселившимся в них «игроком», – покачал чекист головой. – В одном вы правы леди Мариэнь, Иван. В нашем мире уж больно резко всё встало с ног на голову.
– А может быть это зомби? – предположил кто-то из десантников. – Убили её, а потом некромант тело поднял…
– Да не! – не согласился с ним его коллега. – Она ж не двинулась ни разу. Те сразу на живых не бросаются, если рядом нет колдуна. Да и головы нет… Какой зомби без головы…
– Ну, так её это… упокоили уже, – возвразил воин. – А то, что не извелась, так оно бывает. Неделями порою валяются. Вот помню, когда я в Королевской Страже служил…
– Она была бессмертной, – влез в их тихий разговор Рейнхолд. – таких как она нельзя поднять в виде зомби без их на то согласия.