В космической пустоте

— Да, — тяжело вздохнул Телдин. — Я бы рассказал вам раньше, но… Он помолчал. — Кое-что из этого так же неожиданно для меня, как и для вас.

— И для меня. Жидкие слова сформировались в голове Телдина. Он поднял глаза и увидел в дверях Эстрисса. — «Сегодня мой день, чтобы удивляться», — подумал Телдин. — Могу я присоединиться к вам? — спросил иллитид. И Элфред, и Телдин жестом пригласили пожирателя разума сесть. — Я действительно не знаю, что сказать, — сказал Телдин своему другу-воину. — Я должен был быть честен с вами с самого начала. Я просто…

Элфред жестом велел ему замолчать. — Что произошло, уже произошло, — сказал он ровным голосом. — Вы не знали, можно ли мне доверять, поэтому придержали язык. Если вы хотите продолжать дышать в этой вселенной, то это то, что вы должны делать. На самом деле, — добавил он задумчиво, — вам все же следует задать себе этот вопрос — доверяете ли вы мне? Не отвечайте слишком быстро. Вы всегда можете сказать что-то позже, но вы не можете не сказать этого, — он откинулся на спинку стула, спокойно наблюдая за Телдином.

Телдин на мгновение задумался над словами большого воина, затем кивнул. — Я расскажу вам, — твердо сказал он. — Вот что случилось сегодня…

Мысленный голос иллитида прервал его. — Часто важна предыстория, — сказал Эстрисс, — и в данном случае я чувствую, что это ключ. Возможно, вам следует начать с самого начала.

Телдин согласно кивнул. Быстро, но тщательно он повторил историю о том, как он завладел плащом, о своих встречах с неогами и о том, как он сбежал с Кринна вместе с гномами. Все это время Элфред молчал, обдумывая услышанное. Телдин смотрел в умные глаза здоровяка. Он быстро распознавал их мерцание, которое указывало на то, что он что-то упустил или не сообщил достаточно подробностей, и постарался немедленно исправить это. В результате в дополнительных вопросах не было необходимости. — Это подводит нас к сегодняшнему дню, — наконец заключил Телдин.

Элфред потер усталые глаза. — Невероятно, невероятно, невозможно, — проворчал он. — Если бы я не видел того, что видел сегодня, я бы не поверил ни единому слову.

— Да, эта сила существует, — вмешался Эстрисс, — и в рассказе есть своя последовательность.

— Я понимаю это, — возразил Элфред, — и не сомневаюсь в вас, Телдин. Просто это так… Он помахал рукой в воздухе, показывая, что смущен. — Я не разбираюсь в магии… и, по правде говоря, не доверяю ей и не очень люблю. Он вздохнул. — Вы хотя бы представляете, кто эти… эти создатели?

— Эстрисс считает, что это могут быть «Джуна», — медленно ответил Телдин.

Элфред разразился лающим смехом. — Ну, теперь-то он это подтвердит, не так ли? Не обижайтесь, Эстрисс. Просто вы — или кто-то другой, и я не исключение, будут смотреть на все это сквозь призму собственных интересов и предубеждений. Он бросил на Телдина острый взгляд. — А вы как думаете?

Телдин немного поколебался, потом пожал плечами.

Первый помощник снова рассмеялся. — Я вижу, что для вас это очень важно. Конечно, вы не знаете, кто эти «создатели». Конечно, у вас нет никаких подозрений. И, конечно, ваш интерес к «арканам» был просто случайным. Что ж, я откровенно признаю, что ничего не знаю о таких вещах. Веселье великана угасло, и лицо его снова стало серьезным. — Этот плащ стоит очень дорого, — спокойно заметил он.

Телдина бросило в холод. Эта цена тяжело давила на него, и, вероятно, так будет всегда. Все смерти — гномы Маунт Невемайнд, члены экипажа на борту «Зонда» — были его виной, и будут преследовать его до конца жизни. Он печально кивнул. Рука Элфреда ободряюще сжала его плечо. Телдин поднял голову. Выражение лица воина все еще было мрачным, но в его глазах было понимание. — Не поймите меня неправильно, — сказал ему первый помощник. — Вам это тоже дорого обошлось. Я не виню вас. Никто, кто знает это, не может вас осуждать. У вас не было выбора. Он сплюнул проклятие. — Неоги. Пусть боги проклянут их в самых нижних ямах Девяти Адов. Как они вообще нас нашли?

— Не исключено, что неоги могут каким-то образом отслеживать плащ, — заметил Эстрисс.

— Как? — спросил Телдин, очень довольный, что разговор перешел на другую тему. — Вы сказали, что можете чувствовать магию только тогда, когда она действительно что-то делает.

Эстрисс пожал плечами, как человек со сломанной спиной. — Да, благодаря моим ограниченным способностям, — признал он, — но это не значит, что другие не могут ощутить его даже в состоянии спячки. На самом деле существует множество легенд, которые рассказывают, как различные артефакты имеют связь с другими артефактами, настроенными на них. Иллитид помолчал. — Есть и другая возможность. Возможно, когда используется сила плаща, характеристики этой силы могут быть обнаружены и распознаны на значительном расстоянии. Вы впервые испытали силу плаща до или после того, как началась погоня неогов?

Телдин порылся в памяти, вспоминая начало всего этого дела — это было не так давно, по большому счету, но теперь казалось, что прошла целая жизнь. Воспоминания начали исчезать… Когда он впервые понял, что в этом плаще есть что-то уникальное? Конечно, это было вскоре после крушения корабля, но было ли это до или после прибытия первого корабля-паука? — Это было после, — медленно и нерешительно произнес он, — я так думаю.

— Вы не уверены, — решительно сказал Элфред, — да и как вы можете быть уверены? Откуда вы могли знать, что делает плащ и когда? Черт возьми, он мог защитить вас от птичьего помета с первого момента, как вы его увидели, и вы просто подумали, что птицы плохо целятся. Воин на мгновение замолчал, а затем взял другое направление. — Неоги не часто бывают в пространстве Кринна, — задумчиво произнес он. — Это одно из немногих мест, где вы в достаточной степени защищены от них, но что, же происходит? Мы берем вас, и ваш плащ на борт, и нас перехватывает смертоносный паук. Совпадение?

— Возможно, — ответил Эстрисс. — Такое случается.

— Я знаю, что такое случается, — пророкотал Элфред, — но подумайте. Мы знаем, что в области Кринна были неоги, те, кто охотились за Телдином. Возможно, но очень это смутно, что нам просто не повезло наткнуться на них. Но знаете ли вы, каковы шансы пройти мимо другого корабля в потоке так близко, что вы снижаетесь до тактической скорости?

— Такое случается, — повторил Эстрисс. — Неоги, просто по своей природе, напали на мой корабль, с которым они столкнулись. Так или иначе, это ничего не значит.

Элфред раздраженно зарычал. — Знаю, знаю, но не могу об этом не думать. Если неоги каким-то образом могут отследить плащ, это объясняет, как они нас перехватили. Это заставляет меня задуматься, Телдин. Те пираты, что напали на дредноут гномов, были пиратами? Просто пиратами? Или они преследовали дредноут с определенной целью?

— С таким же успехом вы можете спросить, почему «Зонд» оказался рядом, когда это случилось, — мягко вставил Эстрисс.

Элфред на мгновение замолчал, потом печально улыбнулся. — Да, я понимаю, — сказал он, — в этом и заключается паранойя. Он повернулся к Телдину. — Мы спорили с вами так, будто вам нечего сказать. А вы, наверное, можете сказать больше всех. У вас есть что добавить, или спросить, или еще что-нибудь?

Телдин должен был признать, что он был рад передышке, в то время как двое других обменивались комментариями и теориями. Пока они спорили, он мог притвориться, что все это было интеллектуальным упражнением, вроде той дискуссии, которую он иногда подслушивал между своим дедом и друзьями старика — интересная по-своему, но не имеющая никакого отношения к реальному миру растений и урожая. Теперь он был вынужден признать, насколько все это смертельно серьезно.

Двое других пристально смотрели на него, ожидая ответа. Он вздохнул, смертельно устав от всей этой ноши. — «Почему именно я»? — снова подумал он. Но это бремя было его, и он должен был нести его как можно лучше. Оно не было возложено ни на Дану, ни на Свеора, ни на Шандесса, ни на кого-либо из тех, кто погиб на борту «Зонда». Оно было возложено на него, и только на него.