Страница 97 из 122
Они обнялись и расцеловались.
— Ты что такой мрачный?
— Я от твоей матери. Хотел на тебе жениться, а ты замуж вышла, — брякнул Гефестион.
Мария внимательно посмотрела на потемневшее лицо красавца.
— Со мною ты можешь быть откровенен.
— Александр мне изменил, — выдал Гефестион главную тайну и удивился, увидев, что Мария с облегчением вздохнула. — Ты что?
— Я думала, опала или кто-то из близких умер.
— Лучше бы так…
— Не гневи богов! Пойдём, поздороваешься с Диодором.
Мария хотела взять поставленную при первых мгновениях встречи на землю корзину с продуктами, но Гефестион перехватил её руку.
— Дай хоть помогу. Ты с рынка? А почему кружным путём?
— Ещё помнишь, где у нас что. — Мария удовлетворённо улыбнулась. — На прошлой неделе погода разыгралась, почти ураган был — там дерево повалило, убрать ещё не успели. А у нас забор покосился. — До дома Диодора от перекрёстка, на котором Гефестион столкнулся с Марией, было не более полустадия — случайные попутчики уже выходили к цели. — Вот, смотри.
Гефестион попробовал пошутить:
— Это точно не меды…
— Это Диодор, у которого всё руки не дойдут. А жена, между прочим, трудится, — Мария возвысила голос. — Выходи, ленивец, смотри, кого я привела!
Из дому вышел Диодор. На год младше Гефестиона, с чёрными глазами и волосами, с правильным греческим носом и тонко очерченными губами, за последние годы он, в отличие от жены, раздался в плечах и в высоту.
— Гефестион!
— Диодор!
Молодцы обнялись, Гефестион в третий раз за день услышал вопрос о причине своего мрачного вида:
— Ты что такой смурной?
— Да так, в столице проблемы, но рассказывать долго.
— Тогда за обедом? Проходи, что ты на пороге замер…
— Да я, собственно, только со свадьбой поздравить.
— И поздравишь за чашей. Проходи, проходи!
Диодор втащил слабо сопротивляющегося Гефестиона в опрятную чистенькую комнату. Мария вошла следом, навстречу супружеской паре и гостю затопали детские ножки. Гефестион шире раскрыл глаза.
— Это кто?
— Сабина. — Мария взяла малышку на руки. — Это Гефестион, поздоровайся с дядей.
— Дядя… — Сабина смело потянулась к Гефестиону и, оказавшись у него на руках, тут же потянула этера за густые каштановые пряди, а потом смело обняла за шею.
— Чудеса, — прокомментировала Мария. — К чужим на руки ни за что не идёт, а тут сама потянулась.
— Гефестион, как и прежде, неотразим, даже если женщине два года, — улыбнулся Диодор.
— Что я — вот ты выбрал самую красивую! Ну здравствуй, Сабина! Красавица будет, уже и сейчас вылитая мать.
— Но глазами и волосами в папу. Ты смотри, и уходить не собирается!
— Дай я с ней понянчусь немного. — Гефестион усадил малышку на колени.
— Ну поиграй, поиграй. — Мария взяла пелёнку. — Подними её, я подложу, а то может произойти несчастный случай. Ладно, болтайте, а я обедом займусь. Диодор, я во дворе накрою: погода прекрасная. — И Мария вышла.
— У вас изумительная девочка — прими мои поздравления, — сказал Гефестион Диодору.
— Спасибо, но останавливаться мы не собираемся — теперь дело за наследником.
«Это мог быть мой ребёнок. Это могла быть моя жена. Это могла быть моя жизнь», — кричала душа Гефестиона, пока уста спокойно и неспешно излагали подробности последних дворцовых стычек и сомнения по поводу успешного исхода похода за Геллеспонт.
— Как видишь, хорошего мало. Разве что свадьба Александра Эпирского с Клеопатрой намечается, и по приготовлениям похоже,
что Филипп на празднования не поскупится. Да что мы всё о посторонних, вы-то как?
— Да какие в провинции новости? Свадьбы, дети, урожай. Вон забор грозится рухнуть — сегодня-завтра примусь.
— Давай помогу.
— Да нет, там дерево никуда не годится, рассохлось от старости — новый ставить надо.
— Это что, хитрый подход, чтобы Гефестиона запрячь? — усмехнулась заглянувшая со двора Мария. — Выходите, обед готов. Сабина, иди ко мне! Ты посмотри на неё! Отдай дяде Гефестиону браслет!
Но малышка играла с блестящей безделушкой, сразу же снятой с руки самим «дядей», как только она ухватилась за драгоценный обруч, и ни за что не хотела с ним расставаться: у него были такие красивые искристые камушки!
Диодор захохотал:
— Вот так женщины нас и раздевают!
— Да пусть берёт — останется на память.
— Дорогой же — неудобно!
— Какие между нами счёты — будет подарок на день рождения. — Гефестион, несколько раз до этого уже целовавший малышку, снова приложился к пухлой щёчке. — Носи на здоровье!