Нежна и опасна

Ки­рилл под­держал ме­ня сза­ди за та­лию. Мол­ча­нов по­дошёл к нам, нак­ло­нил­ся и сим­во­личес­ки чмок­нул ме­ня в щё­ку. Я сде­лала вид, что ме­ня кач­ну­ло, и на се­кун­ду при­жалась к его глад­кой прох­ладной ску­ле. Ук­ра­ла зап­ретное при­кос­но­вение. Вдох­ну­ла его не­пов­то­римый аро­мат не толь­ко но­сом, но и всем сво­им су­щес­твом, оку­нулась в не­го, уто­нула и рас­тво­рилась. Сол­нечный свет по­мерк пе­ред гла­зами.

— Рад ви­деть те­бя, Аня, — ска­зал Мол­ча­нов, с улыб­кой рас­смат­ри­вая мою при­чёс­ку. — От­лично выг­ля­дишь! Мы арен­до­вали дом в Вес­тву­де не­пода­лёку от уни­вер­си­тета, так там пол­но сту­ден­ток с ро­зовы­ми во­лоса­ми. Это сей­час мод­но, да?

Он го­ворил та­ким гад­ким «взрос­лым» то­ном, ка­ким ста­рые доб­рые дя­дюш­ки раз­го­вари­ва­ют с ма­лолет­ка­ми. Как буд­то не он при­жимал ме­ня к сте­не в ту­але­те, а по­том дос­тал член и без стес­не­ния по­мочил­ся. Как буд­то не он ис­полнял стрип­тиз на пля­же, сек­су­аль­но вы­пол­зая из сво­его гид­ро­кос­тю­ма. Как буд­то не он по­жирал гла­зами моё об­на­жён­ное те­ло в при­хожей Ки­рил­ла. А те­перь он бу­дет изоб­ра­жать даль­не­го родс­твен­ни­ка, же­ниха сес­тры мо­его бой­френ­да?!

— Ты то­же от­лично выг­ля­дишь, — бур­кну­ла я, — пря­мо как гол­ли­вуд­ская звез­да.

Но Мол­ча­нов, ка­жет­ся, не рас­слы­шал. Он про­тис­нулся к Ки­рил­лу и сгра­бас­тал его в объ­ятия. Они пох­ло­пыва­ли друг дру­га по спи­нам и ра­дос­тно улы­бались.

— Я соб­рал шмот­ки, ко­торые ты про­сил. Мог бы сам за­ехать, — ска­зал Ки­рилл. — У те­бя там чёрт но­гу сло­мит, мне приш­лось Ма­ше зво­нить.

— Да не­ког­да бы­ло. Спа­сибо! Обо­рудо­вание взял? В Сан-Ди­его есть хо­роший клуб, я па­ру раз за­ез­жал, но во­да все­го плюс пят­надцать. По-лю­бому нуж­ны кос­тю­мы… Ты на­дол­го пла­ниру­ешь? Хо­телось бы на па­ру дней выб­рать­ся.

Ну по­нят­но. Пер­вым де­лом — са­молё­ты и сер­финг, а де­вуш­ки — как-ни­будь по­том. Я вер­ну­лась на своё мес­то, ощу­щая не­воль­ную оби­ду. Я не на­де­ялась, что Мол­ча­нов бро­сит­ся ко мне с приз­на­ни­ями в люб­ви, но и та­кого рав­но­душ­но­го родс­твен­но­го при­ёма не ожи­дала. Мне ка­залось, что-то меж­ду на­ми про­мель­кнёт — что-то та­кое, бла­года­ря че­му я пой­му его тай­ное от­но­шение ко мне. Но ни­чего не мель­ка­ло. Он вёл се­бя ес­тес­твен­но и ров­но, слов­но я и прав­да бы­ла его дво­юрод­ной сес­трён­кой или тро­юрод­ной пле­мян­ни­цей — не­ин­те­рес­ной и ни­чего для не­го не зна­чащей.

К пар­ням по­дошёл Бо­рис Ми­хай­ло­вич:

— Как Ма­ша?

— За­меча­тель­но! Го­товит­ся сде­лать вас де­дом. Вы ко­фе пи­ли? Пой­дём­те, — и Мол­ча­нов увёл их к бор­то­вой кух­не, где стю­ар­десса раз­ли­вала ко­фе из пя­тилит­ро­вого тер­мо­са и от­кры­вала ко­роб­ки с пе­чень­ем из «Мет­ро­поля». Они не вер­ну­лись в са­лон, а пи­ли ко­фе, стоя у две­рей пи­лот­ской ка­бины, и о чём-то бе­седо­вали: Ки­рилл, его отец и их бу­дущий зять. Мне с мо­его мес­та бы­ла вид­на толь­ко спи­на Мол­ча­нова и его кра­сивая уп­ру­гая зад­ни­ца, об­тя­нутая фор­менны­ми брю­ками.

По­дой­ти бы и шлёп­нуть его по по­пе. И нас­ла­дить­ся ре­ак­ци­ей Ки­рил­ла и Бо­риса Ми­хай­ло­вича. Ну, и всех ос­таль­ных пас­са­жиров это­го рей­са. Дев­чонка с ро­зовы­ми во­лоса­ми, шлё­па­ющая по по­пе ко­ман­ди­ра воз­душно­го суд­на, — это, дол­жно быть, впе­чат­ля­ющее зре­лище.

 

***

От расс­трой­ства я зас­ну­ла. Сквозь сон слы­шала, как Ки­рилл раз­ло­жил крес­ло, снял с ме­ня ке­ды и уку­тал тёп­лым оде­ялом. Не от­кры­вая глаз, я ему улыб­ну­лась.

Прос­ну­лась от стран­но­го ощу­щения, что я прос­па­ла це­лый день и выс­па­лась на сто лет впе­рёд. Та­кой бод­рой и от­дохнув­шей я дав­но се­бя не чувс­тво­вала. Дви­гате­ли гу­дели ров­но и ус­по­ка­ива­юще. Я взгля­нула на ча­сы: прош­ла все­го лишь по­лови­на по­лёта. Ог­ля­делась. Сол­нце всё так же све­тило в ил­лю­мина­торы и под тем же уг­лом, соз­да­вая об­манчи­вое впе­чат­ле­ние, что вре­мя ос­та­нови­лось. Ки­рилл спал с на­уш­ни­ками в ушах и план­ше­том на жи­воте. На­вер­ное, смот­рел ки­но и от­клю­чил­ся. Бо­рис Ми­хай­ло­вич от­ды­хал на ди­ване в мас­ке для сна. «За­пас­ные» пи­лоты по-преж­не­му дре­мали в пос­леднем ря­ду — ка­жет­ся, они зас­ну­ли до взлё­та и ни ра­зу не про­сыпа­лись. Про­фес­си­ональ­ная вы­уч­ка. Все ос­таль­ные пас­са­жиры то­же не про­яв­ля­ли приз­на­ков ак­тивнос­ти. Ес­ли в на­чале по­лёта все бро­дили ту­да-сю­да, об­ща­лись, пи­ли ко­фе и же­вали пе­ченье, то сей­час лю­ди ус­та­ли, при­тих­ли и ко­рота­ли вре­мя в собс­твен­ных крес­лах с книж­ка­ми или но­ут­бу­ками.

Я вста­ла и сде­лала нес­коль­ко нак­ло­нов и по­тяги­ваний, что­бы раз­мять­ся. Уви­дела нес­пя­щего Оле­га. Он си­дел в от­дель­ном крес­ле нап­ро­тив ди­вана и с ув­ле­чени­ем чи­тал книж­ку. Я под­смот­ре­ла её наз­ва­ние: «На­кажи ме­ня неж­но». Вот уж не ду­мала, что гла­ва СБ чи­та­ет лю­бов­ные ро­маны.

— Ин­те­рес­но? — спро­сила я, нак­ло­нив­шись к Оле­гу.

Он вздрог­нул, чуть пок­раснел и зах­лопнул кни­гу, не вы­тас­ки­вая из неё па­лец:

— Нор­маль­но. — И до­бавил, слов­но оп­равды­ва­ясь: — Это не моя кни­га, я её тут на­шёл. На­вер­ное, Ма­ша за­была. Или кто-то из стю­ар­десс.

— Или кто-то из пи­лотов, по­чему бы и нет, — от­ве­тила я и прош­ла ми­мо Оле­га к бор­то­вой кух­не.

Хо­телось ко­фе и че­го-ни­будь по­есть. На сто­ле я ра­зыс­ка­ла чис­тый бу­маж­ный ста­кан­чик, но тер­мос вы­дал лишь па­ру ка­пель ос­тывшей жид­кости. Я от­кры­ла ту­бус с чип­са­ми и за­кину­ла один в рот. Про­жева­ла. По­том от­ло­жила чип­сы и шаг­ну­ла к две­ри, ве­дущей в ка­бину. В прош­лый раз Мол­ча­нов с Са­шей не за­пира­лись. Дверь бы­ла от­кры­та, и лю­бой же­ла­ющий мог заг­ля­нуть к пи­лотам. Прав­да, нас тог­да бы­ло че­ловек семь, и ник­то ни­кому не на­до­едал. Да и по­лёт Ма­ри­ехамн — Санкт-Пе­тер­бург длил­ся не­дол­го. Не ус­пе­ли взле­теть, как пош­ли на по­сад­ку. А в этот раз на бор­ту на­ходи­лись чу­жие лю­ди — нас­то­ящие ком­мерчес­кие пас­са­жиры, пи­лоты-смен­щи­ки и да­же две стю­ар­дессы. Да и по­лёт пред­сто­ял го­раз­до бо­лее дол­гий. Пос­ле взлё­та Мол­ча­нов вы­шел поз­до­ровать­ся, но всё ос­таль­ное вре­мя си­дел в зак­ры­той ка­бине. Уп­равлял са­молё­том.

Я по­ложи­ла ру­ки на прох­ладную сталь и при­жалась ухом к две­ри. Ни­чего не слыш­но. Я зна­ла, что эту бро­ниро­ван­ную дверь не про­рубить да­же то­пором. Ви­дела в од­ном филь­ме. Но как-то же она от­кры­ва­ет­ся? Что, ес­ли пос­ту­чать?

— Вы что-то хо­тели? — спро­сила по­явив­ша­яся из ни­от­ку­да стю­ар­десса.

Я от­пря­нула.

— А мож­но… Мож­но зай­ти в ка­бину?

Я по­дума­ла, что она ме­ня от­ру­га­ет и от­пра­вит на своё мес­то, как сде­лала бы лю­бая стю­ар­десса на лю­бом ре­гуляр­ном рей­се, но она наб­ра­ла код на ма­лень­кой па­нели у две­ри и спро­сила в мик­ро­фон:

— Па­вел Пет­ро­вич, тут Аня спра­шива­ет, мож­но ли к вам зай­ти?

— Да, ко­неч­но, — от­ве­тил он, — пусть за­ходит. И сде­лай нам ко­фе, по­жалуй­ста, с бу­тер­бро­дами.