Нежна и опасна

Ут­ром, пос­ле то­го, как я до­вела Ки­рил­ла до ры­чания и вскри­ков сво­ими ораль­ны­ми та­лан­та­ми, а по­том про­води­ла на ра­боту, я на­кину­ла тя­жёлый мах­ро­вый ха­лат и выш­ла на тер­ра­су. День был пас­мурным, над го­родом ви­сел се­рый смог, пах­ло вых­лопны­ми га­зами.

За­метив ме­ня, из квар­ти­ры Ма­ши вы­шел де­душ­ка в пи­жаме и шлё­пан­цах. Он нёс две чаш­ки чая. Я хо­тела его по­цело­вать, но мне ста­ло стыд­но. Мои гу­бы ка­зались мне гряз­ны­ми. Мы усе­лись на мяг­кие по­душ­ки пле­тёно­го ди­ван­чи­ка, и я по­чувс­тво­вала се­бя ге­ро­иней рек­ламно­го ро­лика. Я си­дела в рос­кошной об­ста­нов­ке рос­кошно­го пен­тха­уса и со­бира­лась пить рос­кошный чай из рос­кошной по­суды — но всё это бы­ло не­нас­то­ящее. Рек­ви­зит.

И жизнь моя бы­ла не­нас­то­ящей. Я сно­ва иг­ра­ла. Моя меч­та о чес­тных от­но­шени­ях раз­ве­ялась как дым. Единс­твен­ное, что мне ос­та­валось, — на­деж­да на чувс­тва Ки­рил­ла. По­ка я ему нрав­люсь, он за­щитит ме­ня от уго­лов­но­го прес­ле­дова­ния за прос­ти­туцию, от не­из­вес­тных тер­ро­рис­тов, про­тив ко­торых я да­ла по­каза­ния, от бы­товых проб­лем с не­рабо­чей ру­кой и от ма­тери­аль­ных зат­рудне­ний. Я мог­ла по­сидеть у не­го под кры­лыш­ком, по­ка все эти проб­ле­мы не ут­ря­сут­ся.

А по­том на­до бу­дет что-то ре­шать.

Как по­лучи­лось, что я по­пала в си­ту­ацию, ко­торую так ста­ратель­но из­бе­гала? Я ни­ког­да не со­бира­лась ста­новить­ся со­дер­жанкой не­люби­мого че­лове­ка. Я зна­ла, что из это­го ни­чего хо­роше­го не вый­дет, да и Ва­силий Ива­нович пре­дос­те­регал. Я сог­ла­силась жить с Ки­рил­лом толь­ко по­тому, что по­вери­ла в воз­можность люб­ви меж­ду на­ми, а те­перь шок пос­ле взры­ва про­шёл, на­деж­ды рас­се­ялись, и я яс­но уви­дела свои пер­спек­ти­вы. Или я жи­ву с Ки­рил­лом, изоб­ра­жая страсть, или ухо­жу в свою съ­ём­ную квар­ти­ру и пы­та­юсь вы­жить на зар­пла­ту офи­ци­ан­тки. Ког­да смо­гу но­сить под­но­сы.

Я вздох­ну­ла. Де­душ­ка ска­зал:

— Ты вы­рос­ла, Аня, и боль­ше не нуж­да­ешь­ся в мо­их со­ветах…

Он ос­та­новил­ся, но там уга­дыва­лось «но». Я по­вер­ну­лась к не­му:

— Иног­да нуж­да­юсь, де­да. Я вы­рос­ла, но, ка­жет­ся, не осо­бо по­ум­не­ла. Ес­ли у те­бя есть со­вет — ска­жи, я выс­лу­шаю.

— Хо­рошо, я ска­жу, — он как буд­то со­бирал­ся с ду­хом. — Ты, де­воч­ка моя, жи­вёшь го­ловой. Всё за­ранее про­думы­ва­ешь да стро­ишь пла­ны. Так-то пра­виль­но, в це­лом я одоб­ряю, но иног­да это не ра­бота­ет. Есть ве­щи, ко­торые мож­но по­нять толь­ко сер­дцем, — он пос­мотрел мне в гла­за. — Нап­ри­мер, как выб­рать се­бе под­хо­дяще­го че­лове­ка.

Ему труд­но бы­ло го­ворить со мной об этом. Я спро­сила нап­ря­мик:

— Ты ду­ма­ешь, че­лове­ка нуж­но вы­бирать сер­дцем?

— Да, — от­ве­тил он. — Мне ка­жет­ся, ес­ли вы­бирать го­ловой, то лег­ко за­путать­ся.

— Но ты же сам… Ты го­ворил… — я не зна­ла, как сфор­му­лиро­вать, и ме­ня опять по­нес­ло на боль­ную те­му: — Вон ма­ма выб­ра­ла сер­дцем — и что? Чем это за­кон­чи­лось? Он её убил! Луч­ше бы она го­ловой по­дума­ла, преж­де чем влюб­лять­ся в ко­го не на­до. За­чем во­об­ще нуж­на эта лю­бовь? Сна­чала всё прек­расно, а по­том он бе­рёт ружьё и стре­ля­ет те­бе в грудь. Я не со­вер­шу этой ошиб­ки! Луч­ше я вы­беру муж­чи­ну по рас­чё­ту! Бра­ки по рас­чё­ту са­мые креп­кие!

Дед взял ме­ня за ру­ку:

— Да, я го­ворил, что лю­бовь при­водит к бе­де, но… — он сжал мои паль­цы, — без люб­ви то­же ерун­да по­луча­ет­ся. Да и не уве­рен я те­перь, что твоя ма­ма…

— Что моя ма­ма?!

— Вче­ра я раз­го­вари­вал с Оле­гом, — ска­зал дед серь­ёз­ным то­ном.

— С Оле­гом Иго­реви­чем? За­чем? Он чу­жой че­ловек!

— Чу­жой, но он рань­ше ра­ботал в по­лиции — и не на пос­ледней дол­жнос­ти. Он был на­чаль­ник ка­кого-то от­де­ла, по­ка па­па Ки­рил­ла не поз­вал его к се­бе. — Дед сце­пил ру­ки в за­мок и пос­мотрел на ли­нялые пи­тер­ские кры­ши. — Он ска­зал, что ещё в на­чале ле­та ез­дил в Пет­ро­заводск и чи­тал ма­тери­алы де­ла — про­токо­лы, доп­ро­сы, приз­на­ния. Всё, что там бы­ло.

Я вспом­ни­ла, что Мол­ча­нов то­же об этом упо­минал, ког­да мы си­дели в «Стар­баксе». Он зап­ро­сил всю ин­форма­цию обо мне ещё в ту ночь, ког­да я при­ходи­ла на «Ко­хану». На­вер­ное, тог­да и всплы­ли эти ма­тери­алы.

— Я знаю. Это кое-кто из ок­ру­жения Ки­рил­ла ре­шил ме­ня про­верить — а то ма­ло ли, мо­жет, я зас­ланный ка­зачок. И что Олег?

Боль от­ра­зилась на ли­це де­да:

— Он счи­та­ет, что Сер­гей не уби­вал твою ма­му. Он спро­сил, хо­чу ли я, что­бы он за­нял­ся рас­сле­дова­ни­ем, — не офи­ци­аль­но, а по сво­им ста­рым ка­налам, как частник. Я сог­ла­сил­ся. Я же дол­жен знать, кто убил мою дочь.

Я оне­мела от не­ожи­дан­ности. Всю жизнь я слы­шала от де­душ­ки, что лю­бовь при­водит к стрель­бе, по­ножов­щи­не и де­тям-си­ротам, а те­перь, ока­зыва­ет­ся, всё бы­ло ина­че? Мыс­ли раз­бе­гались, я не мог­ла сос­ре­дото­чить­ся:

— Как же так? Не уби­вал? Он же приз­нался… И я слы­шала, как он кри­чал…

— Олег хо­чет с то­бой по­гово­рить. Со мной он уже по­гово­рил — вче­ра пол­но­чи си­дели. Он так-то тол­ко­вый сле­дова­тель, не то что на­ши в Ов­ся­нов­ке. Я ему ве­рю.

Я кив­ну­ла. Ко­неч­но, ес­ли у Оле­га есть ка­кие-то сом­не­ния, то пусть всё про­верит. Я то­же хо­чу знать, что слу­чилось пят­надцать лет на­зад. Я гля­нула на де­да. Бед­ный! Сно­ва бу­дет пе­режи­вать эту ис­то­рию.

— Так что ты хо­тел мне по­сове­товать? — спро­сила я.

— Я хо­тел ска­зать, что ес­ли ты не лю­бишь это­го сво­его Ки­рил­ла, то и не жи­ви с ним. Он, ко­неч­но, бо­гатый че­ловек и хо­рошо к те­бе от­но­сит­ся — с доб­ром и лас­кой, но для семьи это­го ма­лова­то.

— У ме­ня проб­ле­мы, де­душ­ка. Я по­теря­ла день­ги на квар­ти­ру и ра­боту, — приз­на­лась я. А ещё я по­теря­ла на­деж­ду на ис­крен­ние от­но­шения с Ки­рил­лом, ува­жение Мол­ча­нова и — вре­мен­но — пра­вую ру­ку. — У ме­ня ни­чего не ос­та­лось.

— У те­бя есть я, — воз­ра­зил он. — Не спи­сывай ме­ня со сче­тов, по­ка я жив. Зав­тра Ко­ля от­ве­зёт ме­ня до­мой, но знай, я всег­да те­бе по­могу. Я люб­лю те­бя.

Он прив­лёк ме­ня к се­бе, и я с об­легче­ни­ем и сле­зами на гла­зах ут­кну­лась ему в пле­чо.