Нежна и опасна

Как ни стран­но, пос­ле раз­го­вора с де­дом мне по­лег­ча­ло. Я пе­рес­та­ла ощу­щать се­бя заг­нанной в угол. Он был прав: я слиш­ком мно­го размышляла и слиш­ком по­дав­ля­ла свои чувс­тва. И пос­то­ян­но ви­нила се­бя во всём.

А ещё я роб­ко ду­мала о том, что, воз­можно, отец не уби­вал ма­му. Не нап­равлял на лю­бимую жен­щи­ну ружьё и не на­жимал на крю­чок. Что, воз­можно, силь­ная лю­бовь, иду­щая на­пере­кор мо­рали, — это не обя­затель­но при­говор. Воз­можно, мои ро­дите­ли бы­ли пред­назна­чены друг дру­гу, нес­мотря на брак от­ца и юный воз­раст ма­тери. Воз­можно, да­же у та­кой люб­ви был шанс.

Ес­ли ока­жет­ся, что ма­му убил кто-то дру­гой, это не от­ме­нит мо­его си­ротс­тва, но я боль­ше не бу­ду до­черью убий­цы и его жер­твы. Это страш­ное прок­ля­тие над мо­ей жизнью рас­се­ет­ся. Хоть бы Олег Иго­ревич был прав!

***

Я ле­жала на сто­ле, а кос­ме­толо­ги и мас­те­ра кол­до­вали над мо­им те­лом, ли­цом, ру­ками и но­гами. Па­рик­ма­хер ждал в дру­гом за­ле, а ох­ранник си­дел в хол­ле са­лона и бол­тал с сим­па­тич­ной ад­ми­нис­тра­тор­шей. Олег Иго­ревич от­пустил ме­ня с мо­лодым ох­ранни­ком лишь по­тому, что са­лон кра­соты на­ходил­ся в том же зда­нии, — он рас­по­лагал­ся меж­ду спор­тивным клу­бом и мед­ленно ра­зоря­ющим­ся «Адо­нисом».

Ве­чером нам с Ки­рил­лом пред­сто­ял вы­ход в свет, а я ду­мала толь­ко о том, как бы­ло бы здо­рово поз­во­нить Мол­ча­нову и по­делить­ся но­востью о том, что мой отец не был убий­цей. На­вер­ня­ка у не­го были свои со­об­ра­жения, ведь он то­же чи­тал про­токо­лы. И он знал, как для меня это важно.

Об­суждать эту те­му с Ки­рил­лом мне со­вер­шенно не хо­телось.