Страница 27 из 78
В результате всех этих организационных «нестыковок» стало падать качество выпускаемой продукции, появились нарушения в выполнении технологических процессов, росла аварийность.
Тем не менее, по настоянию генерала Каманина 23 января 1964 года Главком ВВС Вершинин собрал Военный Совет. Военный Совет принял решение с 25 января 1964 года начать подготовку шести командиров для очередных космических кораблей «Восток» - Бориса Волынова, Павла Беляева, Владимира Комарова, Алексея Леонова, Евгения Хрунова и… 43-летнего Героя Советского Союза, летчика-испытателя Георгия Берегового, который был буквально несколькими минутами раньше зачислен в отряд космонавтов. Георгий Шонин был снова выведен из группы космонавтов, которая непосредственно готовилась к космическим полетам.
Правда, Военный Совет тут же принял и второе решение: с 1 февраля 1964 года начать подготовку четырех экипажей для орбитальных полетов на многоместных космических кораблях «Союз»:
- первый экипаж: Андриян Николаев, Георгий Шонин, Лев Демин, Эдуард Кугно;
- второй экипаж – Валерий Быковский, Дмитрий Заикин, Юрий Артюхин, Владислав Гуляев;
- третий экипаж – Павел Попович, Виктор Горбатко, Валентина Пономарева, Петр Колодин;
- четвертый экипаж – Герман Титов, Владимир Шаталов, Ирина Соловьева, Виталий Жолобов.
Казалось бы, у Георгия Шонина снова не было повода для огорчения. Да, он был выведен из числа космонавтов, которые готовились по программе «Восток». Но зато Георгий попал в группу пилотов, которым предстояло тренироваться для полетов на перспективном космическом корабле «Союз». И не просто попал, а оказался в самом первом экипаже, то есть среди главных претендентов на предстоящий полет! Но одна маленькая деталь: в начале 1964 года никаких «Союзов» в готовом виде не было и в помине. Эти корабли существовали пока еще только на бумаге. В «металле» им было суждено появиться только через два с половиной года – осенью 1966 года…
В начале 1964 года Сергею Павловичу Королеву пришла в голову идея, которая очень многим проектантам в его конструкторском бюро показалась сначала совершенно фантастической: переделать космический корабль «Восток» таким образом, чтобы в нем могли совершить полет на орбиту два или даже три космонавта одновременно. Кроме того, Королев всерьез доказывал, что из такого модернизированного «Востока» можно будет осуществить и еще один шаг в освоении космоса – выход космонавта в скафандре из корабля, летящего по околоземной орбите.
Новая космическая программа получила название «Восход». В рамках ее предполагалось подготовить два варианта космического корабля: первый (заводское обозначение 3КВ) – для полетов двух или трех космонавтов, второй (заводское обозначение 3КД, рабочее название «Выход») – для обеспечения выхода человека из корабля в космос.
Много позже космонавт Владимир Шаталов напишет в своей книге «Трудные дороги космоса»:
«Если испытания одноместных кораблей и у нас и в США преследовали примерно одну и ту же цель – проверку возможностей человека совершать длительные космические путешествия, то при испытаниях многоместных кораблей уже наметилось существенное расхождение наших программ. Мы на «Восходе» отрабатывали некоторые системы нового орбитального корабля и будущей орбитальной станции. Американцы же на «Джемини» отрабатывали технику и методику космического полета к Луне».
Выводы космонавта Шаталова, мягко говоря, не совсем соответствуют истине. Дело в том, что технологии космического полета, которые отрабатывали во время стартов многоместных космических кораблей «Восход» и «Джемини» годятся одновременно и для использования их при создании орбитальных станций, и для отработки полетов на Луну. Выход человека в космос, стыковка на орбите, длительное пребывание в невесомости – это как раз те вопросы, которые необходимо изучить и отработать как перед полетами к Луне, так и перед созданием орбитальных околоземных станций. Четкого разделения – здесь «лунные» эксперименты, а вот это – «орбитальные» – нет и не может быть.
Основное различие между космическими программами «Восход» и «Джемини» состояло в том, что корабли для выполнения этих программ начали разрабатываться совершенно при разных «стартовых» условиях: «Восход» – это глубокая модификация существовавшего и хорошо себя зарекомендовавшего в космических полетах корабля «Восток», а «Джемини» – это совершенно новый, оригинальный космический корабль. Если «Восход» начал разрабатываться только в начале 1964 года и в том же году совершил свой первый полет, то идея корабля «Джемини» возникла еще в декабре 1961 года, а его активная разработка началась в 1962 году. И нужно отдать должное техническому гению Сергея Павловича Королева и его соратников, которые меньше, чем за год модернизировали «Восток» таким образом, что всего за два полета космических кораблей «Восход» в 1964 и 1965 годах были решены многие из тех задач, которые США смогли решить только в ходе десяти пилотируемых полетов космических кораблей серии «Джемини».
Идея С. П. Королева переделать одноместный «Восток» в многоместный «Восход» нашла понимание и поддержку у Н. С. Хрущева. В начале шестидесятых годов социально-экономическое положение СССР стало ухудшаться, и советскому руководству остро требовались новые политические эффекты для поддержания своего веса как внутри страны, так и во всем мире. Американцы готовят в 1965 году полет двухместного космического корабля «Джемини»? Что же, мы не имеем права отставать, мы должны обогнать США! Поэтому мы отправим в космос не двух, а сразу трех человек, и не в 1965, а в 1964 году! США собираются осуществить выход своего космонавта из кабины корабля в открытое космическое пространство? Наш космонавт сделает это раньше американцев, мы должны сохранять свое лидерство в космической гонке!
В этой погоне за очередным успехом в космосе политические руководители СССР не задумывались о том, какой ценой будет достигнут этот успех. Речь шла не только о дополнительных финансовых расходах, которые ложились тяжелым бременем на народное хозяйство страны. Для советских космонавтов предстоящие полеты на многоместных «Восходах» были куда более серьезным риском, чем старты на одноместном «Востоке». Ведь при модернизации корабля из одно- в многоместный с «Востока», в частности, убиралось катапультируемое кресло, чтобы обеспечить размещение в кабине корабля двух или трех космонавтов. Это означало, что в первые секунды полета ракеты-носителя и при спуске космического корабля в атмосфере после завершения орбитального полета экипаж «Восхода» было невозможно спасти в случае аварийной ситуации. При взрыве ракеты – носителя на старте и при нераскрытии купола парашюта во время спуска с орбиты космонавты должны были погибнуть практически со стопроцентной вероятностью.
Кроме того, посадить в «Восток», ставший «Восходом», трех космонавтов можно было только в том случае, если отправить их в полет без скафандров, в одних шерстяных полетных костюмах. Ну, а если во время полета случится разгерметизация кабины корабля? Шансов спасти экипаж в этом случае тоже не было.
На все эти опасности закрыли глаза, чтобы в очередной раз доказать хрущевский пропагандистский тезис о том, что «социализм – это надежная стартовая площадка для освоения космоса». Политика взяла верх над безопасностью космонавтов.
Кстати, по этой же причине решили не включать в состав экипажей «Восходов» ранее уже летавших покорителей Вселенной – Гагарина, Титова, Николаева и других. В случае аварии во время запуска факт гибели неизвестного никому кандидата в космонавты было гораздо легче скрыть, чем гибель всемирно известного героя космоса…
Пожалуй, более сумбурной и непоследовательной пилотируемой программы, как «Восход», история и советской, и мировой космонавтики не знала. На словах декларировались исследовательские, научные, технические цели будущих полетов, а на деле все они были нацелены, прежде всего, на побитие различных космических рекордов и удержание пошатнувшегося приоритета СССР в космосе. По утверждению конструкторов и инженеров, космические корабли «Восход» были еще совершенно «сырые», конструктивно и технологически недоработанные. Более того, даже по внутреннему бортовому оборудованию они отличались друг от друга очень сильно. В период осуществления программы «Восход» в 1964–1966 годах непрерывно менялись задачи полетов. Поскольку менялись задачи полетов, менялись и экипажи. Поэтому ни о каком порядке и плановости в формировании экипажей и речи быть не могло. Это вносило в подготовку космонавтов постоянные элементы нервного напряжения, создавало атмосферу неуверенности в завтрашнем дне и ненужности собственной работы.