Страница 50 из 98
Пока они выходят из комнаты, спускаются по лестнице вниз и возвращаются на кухню, девушка не может прийти в себя. Ощущения странные, замораживают.
«Неужели я напоминаю ему о погибшей матери?» — просится на ум не простой вопрос. Вопреки обыкновению, делать какие-либо выводы не хочется.
— Можно узнать, от чего погибли его родители? — тихо спрашивает девушка.
— Он не рассказал тебе? — старушка тяжело вздыхает, но не успевает ничего прояснить. Беседа прерывается появлением Шрама.
Сначала открывается, хлопает входная дверь. Потом по коридору с неторопливой весомостью приближаются его шаги. Девушка взволнованно оглядывается и поворачивается к кухонной двери спиной, поспешно занимая себя ненужными хлопотами.
Донна Расария понимающе наблюдает. Стэфан крутится подле и орет, пытаясь выклянчить кусочек. Коту не важно что получить, лишь бы дали.
Вскоре Шрам сам возникает на пороге кухни. Мимоходом оценив обстановку, он уходит в гостиную. Еще немного и обед готов. Кастрюльки, сотейники, сковородки дышат ароматным жаром.
— Иди, иди к нему, милая, — машет донна Расария полотенцем.
— У-у! — упрямиться девушка, но старая мудрая женщина непреклонна, выпроваживает из кухни с подносом еды.
— Остальное я сама принесу! — многозначительно заявляется вслед.
Однако, застав Шрама в гостиной, девушка сбегает едва обед с подноса перемещается на стол. В результате остальные блюда девушка и старушка приносят вместе.
— Одну минуту, милые! Пойду, лекарства приму. Начинайте без меня, — ушаркав в свою комнату, Расария намеренно оставляет двоих наедине.
Никто даже не смотрит в сторону накрытого стола. Накормленный кот залег поспать на солнечном подоконнике. Шрам как стоял у окна, запустив руки в карманы брюк, так и остается стоять, смотрит в одну точку, думая о делах.
Окинув взглядом комнату, девушка устремляет внимание на оружие с картины — выставленный на каминной полке рыцарский меч. Она неуверенно приближается к нему, намечая рассмотреть поближе.
— Замечательный клинок! — вырывается у нее.
— И острый, — отзывается Шрам, не поворачивая головы.
— Откуда он?
— Достался от предка.
Девушка испытывает ощущение, будто души касается некто неведомый, манит, зовет в тайну. Для нее меч, картина и своя схожесть с героиней связаны мистическим образом.
— Расскажи про него, — загорается она.
— Особо нечего. Просто передавался от отца к сыну, — мрачнеет Шрам.
— Можно подержать? — с замиранием сердца просит она, представляя себя в прекрасном жемчужно-сером средневековом одеянии.
— Возьми, — коротко соглашается Шрам.
Помедлив, девушка с уважением прикасается к древнему оружию, осторожно снимает с подставки. Удерживая за рукоять правой рукой, кладет клинок на рукав левой. Любуясь блистательным мечом, прислушивается к ощущениям. Спящее древней силой лезвие мерцает старой двусторонней заточкой. Солнечный свет лижет острые края.
— Ты прекрасен! — шепчет девушка мечу. Тот ярче блестит в ответ.
Убеждаясь в невозможности произвести пробную фланкировку в условиях близости с мебелью, она изучает клинок зрительно. Вспоминается, плывет перед глазами славное племя жадных до крови его собратьев, ритуальность, особый смысл обладания смертоносными. Припоминается западная история рыцарства, твердость стали, слабость плоти и вообще значимость мимолетной жизни. Нечто сродни древней многовековой тоски волнует, зовет, проползает внутри, вспыхивая и тревожа.
Наверное, она слишком долго стоит в задумчивости. Шрам подходит, посматривая на фамильную вещь из-за плеча девушки. Он склоняется, лицо застывает рядом, обдавая висок теплым дыханием.
— Нравится? — спрашивает Шрам.
— О, да! — эхом отзывается она, вытягивая меч в руке, как изображено на картине. Шрам шумно выдыхает за спиной. Девушку прошивает теплая волна томления.
— Этот меч убивал, в отличие от твоего, — говорит Шрам. — Смотри, вон зазубрены, царапины боевые. Им проливали кровь. А вот клеймо мастера, безвестного кузнеца.
— Я видела подобные в музеях, — замечает она, возвращаясь к разглядыванию.
— Их трудно найти и почти невозможно приобрести. Разве что на мировых антикварных аукционах, — поясняет Шрам.
Девушка оборачивается к мужчине, и теперь меч разделяет их.
— Оно и правильно. Подобным оружием нельзя владеть просто так, — заявляет она.
— Владеть можно всем чем угодно. Любой вещью, — спокойно говорит Шрам.
— А если не думать о меркантильной стороне?
Шрам смотрит свысока и снисходительно.
— Весь мир меркантилен.
Девушка отрицательно покачивает головой.
— Далеко не все вещи — просто вещи. От покупки клинок автоматически не становится твоим. Я сейчас не о праве собственности говорю. Подлинная ценность, когда заслужил, взял по праву сильного!