Страница 28 из 55
Пришлось возвращаться, стягивать с вешалки пальто, которое я вечно здесь
забывала, и старательно наматывать на шею шарф под внимательным взглядом волка.
— Будь осторожна, — попросил он перед тем, как я покинула кабинет.
— Верь в меня, босс!
В коридоре я чуть было не уронила помощника волка — надо бы уже запомнить
его имя, — скомканно извинилась и на слабое: «Подождите» — уже на бегу бросила
радостное:
— Я спешу.
На крыльце управления я замерла ненадолго, полной грудью вдыхая морозный
воздух. На улице было хорошо, пусть и холодно. Я бодро проскакала по ступеням и
уверенно повернула направо. Когда проходила мимо переулка, бросила быстрый взгляд на
окна командорского кабинета. Я была на свободе, а волк был взаперти, почти в клетке, и
сейчас, чувствуя, как замерзает нос, я очень его жалела.
Никто на меня не косился и пальцами не тыкал. Не морщился брезгливо и не
переходил на другую сторону улицы.
Потому что я была не тарсой и не оборванкой в грязной одежде, а человеком.
Стажером. Частью управления городской стражи… ненастоящей частью, несуществующей, но именно сейчас об этом совсем не вспоминалось.
Лоток с пирожками, свежими, еще горячими, исходящими аппетитным паром, я
приметила еще издали. Запах почувствовала раньше, чем даже увидела, и уверенно
направилась прямо к лотку, игнорируя людей вокруг.
Не дошла шагов десять, когда дорогу мне преградили три подозрительных типа, а
сзади, подойдя вплотную и прижав к боку ножик, встал четвертый.
— Прогуляешься с нами, — велел тот, что тыкал в меня остреньким.
— Вы меня сейчас вроде как похищаете, да? — спросила я, не пытаясь скрыть
своего недовольства. Поесть я не успела, и волк будет на меня ругаться из-за этого
похищения. Не остановит его даже то, что я тут вроде как жертва. Все равно будет
ругаться, потому что решит, что я была не очень осторожна… Но я же не виновата, что
преступники такие наглые пошли. Похищают людей среди бела дня. — А если я сейчас
закричу?
— Я распотрошу тебя раньше, чем кто-нибудь решит узнать, в чем дело, —
пообещали сзади.
— Не хотелось бы, — призналась я. — Мне мои внутренности очень дороги.
Люди равнодушно проходили мимо, словно не замечая, как четыре мужика крайне
преступного вида оттесняли меня все дальше по улице.
— А можно спросить, вас же не Зафрэ прислал, да? — деловито уточнила я, заметив серую неприметную карету. Ждала она именно меня.
Второе похищение за одну зиму… Будет чем хвастаться, когда Эдит вернется.
Вместо ответа меня неласково пихнули в сторону кареты.
— Не болтай. Иди.
***
Поездка вышла напряженная. Тип с ножиком и двое из трех его подельников
сидели напротив меня и смотрели пристально. Третий подгонял коней.
Я нервничала.
Чем дальше мы отъезжали от управления, тем больше нервничала.
После такого позора мне не то что дубинки, мне свободы больше не видать. Волк
нацепит на меня ошейник, как грозился, приделает к нему поводок и больше не пустит
дальше пределов управления. А все потому, что я такая невезучая.
— Слушайте, я уже поняла, что вас не Зафрэ послал, едва ли он стал бы
пользоваться такой убогой повозкой… — Я поерзала на неудобном, жестком сиденье и
заговорщицки понизила голос. — И у меня есть к вам предложение. Давайте вы меня
прямо сейчас допросите и отпустите, а? Я могу еще успеть вернуться раньше, чем меня
хватятся. Как вам?
— Заткнись, — коротко велел тип с ножиком.
— Мы же можем помочь друг другу. И вместе избежать гнева моего босса…
Соглашайтесь. Давайте завершим наше маленькое приключение без жертв.
— Заткнись, — повторил он, на этот раз не поскупившись на угрозы: — Иначе я
отрежу тебе язык.
— Это будет очень опрометчиво с вашей стороны. Что я вам смогу рассказать без
языка?
Карету ощутимо дернуло и затрясло. Настолько плохая дорога могла быть только в
одном месте…
И место это я даже в своем пушистом виде старалась обходить стороной.
— Серьезно? Трущобы? Ничего очевиднее для похищения вы выбрать не могли?
На этот раз вместо ответа я получила кулаком под дых и на время лишилась дара
речи.
— Критику нужно принимать достойно, — прохрипела я, отдышавшись.
Остановились мы довольно скоро, и меня выволокли из кареты, вставшей перед
самой дверью в какой-то покосившийся старый двухэтажный дом. Большинство окон
были выбиты, некоторые заколочены досками, краска вздулась и облупилась, дерево
рассохлось, а входная дверь, перекошенная и скрипучая, держалась уже исключительно на
честном слове.
Внутри пахло нечистотами, потом и кровью.
А еще крысами. Даже мой человеческий нос улавливал тревожащий запах дикой
крысиной стаи.
Меня протащили по ненадежной прогнившей лестнице на второй этаж, втолкнули в
пустую пыльную комнату. Сквозь заколоченное окно косыми тонкими полосами
пробивался солнечный свет.
Я осматривалась, принюхивалась и пока молчала. Не видела больше смысла о чем-
то говорить. Мы все здесь уже были немножечко трупами.
Когда волк узнает… ох, что же будет, что же будет.
Стул, стоявший посреди комнаты, предназначался мне.
Меня усадили, привязали, больно примотав кисти к деревянным подлокотникам, и
на какое-то время оставили одну.
Если нос меня не обманывал, то кроме меня на втором этаже был только один
человек, в дальней комнате. Хотя остывающее, крепко пахнущее мучительной смертью
тело едва ли уже можно было считать человеком…
— Замечательно, — пробормотала я, пробуя веревки. Те держали крепко. — Я
дожила до пыток.
Интересно, если я представлю Зафрэ счет за поход к целителю после знакомства с
этими отморозками, он его оплатит?
Проведать меня пришли только спустя минут тридцать, когда я решила, что шансы
на то, что Хельму уже заметил мое долгое отсутствие, и то, что еще не заметил, увязнув в
делах, примерно равны.
Первой в комнату вкатилась железная тележка, зловеще звеня чем-то скрытым под
грязной серой тряпкой, следом показался тощий нескладный мужчина, толкавший ее. В
прорехах рубахи было видно его худое костлявое тело и бледную, усыпанную розоватыми
болячками кожу.
Я очень надеялась, что это не заразно.
Тележка остановилась передо мной, и мужик с величественным видом сдернул
ткань. Под тканью был поднос, а на подносе лежали жутковатого вида приспособления.
— Серьезно? Пытки? — безнадежно спросила я. Наверное, впервые в жизни я
совсем не испытывала удовлетворения оттого, что оказалась права. — А просто поболтать
за чашечкой чая мы не можем?
— Я не сделаю тебе больно, — пообещал мужик, будто бы и не услышав меня, —
если ты будешь честно отвечать на мои вопросы.
— Задавай.
— Что нужно Деккару?
— Серьезно? Это что, самая главная тема недели? Весь преступный мир заклинило
на Зафрэ? Он настолько популярен?
С подноса с предостерегающим позвякиванием были подняты какие-то
малосимпатичные щипцы.
— Ладно-ладно. Чего сразу угрожать-то? Часики он ищет. Блестяшечку, дорогую
ему как память. Наверное. Может, девушка подарила или в наследство от отца достались.
А может…
— Веселая ты, да? — недобро спросил мужик. Щипцы обратно на поднос он не
положил, и это напрягало.
— А это риторический вопрос? Или вам правда интересно?
Щипцы упали на пол, а мужик, в одно мгновение оказавшись передо мной, нависая
сверху и больно сжимая пальцами мои руки, свистящим шепотом спросил:
— Ты, маленькая тупая дрянь, думаешь, я с тобой тут в игры играю? Я хочу знать, что нужно этому отбросу в моем городе. Хочу знать, что он собирается делать. И главное, хочу знать, где его найти.
— В смысле, это Зафрэ-то отброс? — спросила я, стараясь не дышать. О гигиене