Эндшпиль

- Да, Бен, ты прав, - неожиданно согласилась Рей. Она и сама об этом подумывала. Горячий асфальт не лучшее место для их сына. – Я бы хотела провести лето в Овере. Я пока так и не решила, где нам осесть, но лето…

Она увидела, как морщина на лбу у мужчины разгладилась. Видимо, сразу прикинул, что Овер – это очень близко, а значит, он может приезжать по выходным. Рей всегда безумно трогало, что такой сильный, властный мужчина пытается - наконец-то, - не давить, и во всех его настойчивых просьбах увезти сына не было места для него самого. Он не говорил «мы уедем», он повторял «вы уедете».

- Хорошо. Я все решу. Завтра съезжу и найду вам чудный дом. С видом на поле пшеницы, но без воронов, - пошутил мужчина, допивая чай. Было видно, что сегодня Бен никуда не собирается уходить. Даже зевнул.

- Бен, ты не понял. Я хочу провести лето в Овере с обоими своими мужчинами, понимаешь?

И тут, впервые за полтора месяца, Бен посмотрел на неё и знакомо улыбнулся. А потом сделал шаг. Рей закрыла глаза и привычно запрокинула голову. Его поцелуй обжег. Он хотел её. Хотел и целовал так, что у девушки аж в груди все горело – Рей слишком остро ощущала прикосновение его губ и языка.

Они не стали раздеваться, будто боясь испортить этот миг. Все было как-то впопыхах. Её ноутбук полетел на пол, и Рей даже не вздрогнула, она, всё так же не открывая глаз, забралась на стол. Позволяла Бену взять инициативу. Взять её. И он был не так сдержан, не так внимателен, не так затягивал момент, пропадая. Девушка не возражала – сейчас ей не нужны были его ласки или слова. Она и так уже была готова, с момента, как он вернулся. Он смотрел на неё своими темными глазами, и она таяла, сжимая пальцы и ожидая, когда же Бен сделает сегодня к ней шаг. То, что для мужчины было спонтанным сексом, для Рей было результатом полуторамесячного принятия. Теперь его хотело её тело. Её душа. Её сердце. Потому даже быстрый секс был для Рей полон гармонии.

Они оба хихикнули, когда Бен достал презервативы. С них сюрпризов, пожалуй, хватит. Больше мужчина её таблеткам не доверял. Рей не возражала. Должны же два ФБРовца хоть со второго раза не допустить незапланированных детей. Они не могли контролировать страсть, особенно сейчас, после стольких месяцев, но контролировать хоть что-то должны были.

Когда он рывком вошел в неё, не размыкая поцелуя, было неожиданно больно. Девушка едва удержалась, чтобы не вскрикнуть и не испортить этот момент. Нашла на столешнице его ладонь и сжала.

Бен вопросительно на неё посмотрел, и Рей, улыбнувшись, обманула своего одурманенного страстью профайлера.

Естественно, нельзя измениться душой и не поменяться телом. Даже если ребенок родился с помощью скальпеля. Все равно её тело было другим. И, даже желая Бена, оно ощущало боль, но боль, к счастью, быстро прошла.

Как и весь их секс. Не успела Рей заскочить на грань между реальностью и удовольствием, как её всегда такой сдержанный мужчина закончил. Застонали они одновременно. Бен – от удовольствия, Рей – от разочарования.

- Ну, Бен… - она, наконец, открыла глаза.

- Ну, Рей… у меня инсульт был, и правая рука совсем не работала… что ты как маленькая, - хулигански улыбнувшись, пошутил – нет, не пошутил – Бен. Глаза его блаженно щурились. Рей фыркнула. Этому самовлюбленному, напыщенному человеку даже не было стыдно. Наверное, он был страшно горд тем, что хранил ей верность, потому даже не был ни капли смущен. Видимо, быстро кончить было главным доказательством того, что у него никого не было.

Рей фыркнула ещё раз, спрыгивая со стола. На деле, она однажды спросила у Бена об этом. И мужчина, ни на секунду не задумавшись, покачал головой. Так бескомпромиссно, что было сложно не поверить. Хотя могла не спрашивать, потому что все полтора месяца она ощущала, как он имел её взглядом. Смотрел порой слишком жадно. Так горячо, что она краснела. Естественно, у него никого не было. Это было логично и правильно. Он же её любил, и он не лгал.

В ту ночь Бен Соло остался не в доме. Нет. И не в одной постели с Рей. Он остался, наконец, в её сердце… и уснул с довольной улыбкой на губах. Уставший после перелета и музея. Удовлетворенный быстрым, но желанным сексом. Счастливый, каким давно не был. Возможно, впервые в жизни.

Рей почти уснула снова, когда Бен вернулся в постель, утихомирив Тео. Возился он долго. Лег рядом и притянул девушку к себе. Та неразборчиво что-то пробормотала, ощущая как его пальцы поглаживают её между лопаток и вычерчивают линию талии, а губы касаются плеча. Рей, пользуясь тем, что Бен не видит её лица, улыбнулась. Это очень напоминало их игры в те редкие дни, когда мужчина в Вашингтоне позволял себе не спешить на работу, и так он будил её, невербально уговаривая на утренний секс.

- Тебе придётся постараться, - пробормотала она, прикусив губу.

- М? – недоверчиво хмыкнул мужчина, перебираясь рукой на живот и опускаясь ниже. Это всегда был момент для компромисса. Рей могла продолжать лежать, а могла перевернуться на спину и позволить ему продолжать. – Ты тоже скучала, милая. Долго стараться не придется, - насмешливо заметил Бен, когда девушка выбрала второй вариант. Она, по правде, всегда выбирала второй вариант. Ласки Бена Соло стоили того, чтобы отказывать себе в сладком сне, потому что он точно знал, как настроить свою девушку на игривый лад.

- А как же твоя правая рука? – сощурившись, полюбопытствовала Рей. Смотреть на него вот так, лежа на спине, было приятно. В такие минуты он заменял ей небо.

В следующую секунду она уже не ерничала, а довольно улыбалась. Его прикосновения к ней – такие жаркие, такие желанные, такие правильные – выбивали любое желание шутить. В эту секунду Рей была как никогда благодарна, что Бен – хренов профайлер, который её считывал. Он точно знал, как её касаться и удержать на грани, растягивая удовольствие. Даже не нужно было повторять «ещё» - он знал и без неё.

- Ох, что ж, левой рукой ты владеешь не менее хорошо, так и не поняла, что ж ты на себе не попробовал-то, - смущенно пробормотала Рей, когда мужчина все теми же ленивыми движениями стал снимать с неё её тонкую ночнушку. Она тут же ощутила себя уязвимой. Не потому, что была обнажена, а потому, что впервые после того, как родила Тео, кто-то её раздевал. Вчера, в темноте, с задранной юбкой, было проще, а сейчас…

- Ну-ну, ты же знаешь, что прекрасна, - прошептал мужчина, целуя её. Рей никогда не смущали его шрамы, её тонкие пальцы всегда так трепетно их касались, почему же тогда она так оцепенела? Неужели думала, что её тело, подарившее ему сына, тело, на котором его несдержанность оставила след в виде шрама от кесарева, перестанет ему нравиться? Нет, так она нравилась Бену ещё сильнее. – И я очень люблю тебя, Рей.

Ей нравилось, что он чаще начал говорить эти слова. Девушка знала – она столько за них билась, что они никогда не станут банальными или рутинными. Каждый раз – как откровение.

- Докажи, Бен, сейчас… я хочу… чтобы ты любил меня… долго-долго…

*«Прах ты, и в прах возвратишься» (Быт. 3:19) – так говорит священник к Пепельную Среду (День Покаяния), когда проводит обряд посыпания голов пеплом или пеплом рисует знак креста на лбу.

***

Овер. Три недели спустя. Июнь

- Рей, ты выйдешь за меня?!

Один из важнейших вопросов в жизни каждой девушки из уст Бена Соло прозвучал вовсе не вопросом, а, скорее, приказом. Или констатацией факта. Чем угодно, но не робким предложением.

Рей, стоящая почти по пояс в колосьях, поперхнулась воздухом и развернулась. Бен стоял чуть дальше и улыбался. Тео, не ведая важности момента, мирно спал в своей коляске.

- Эм… за что… ой… в смысле… зачем?

Они ошарашенно уставились друг на друга. Бен будто сам не поверил, что спросил или сказал. Рей словно не поняла, что это она за красноречивый ответ дала.

- Ну… - мужчина развел руками.

- Я… слушай, очевидно, что нам нужно пожениться, да. Я понимаю, тебя бесит, что Тео – твой сын – до сих пор, вроде как, юридически не твой сын и…