Страница 37 из 54
Злокозненная дверь в подвал, успешно приручённая смелой разведчицей, и в этот раз не скрипнула. Зато, когда закрылась, отсекла все звуки мира. Злата поёжилась. Как она в прошлый раз не заметила этой тяжёлой, давящей, угрожающей тишины? От страха, что ли? Зато сейчас она шла и слышала, как каждый её шаг отдаётся эхом в конце полутёмного коридора. Она нарочито выпрямила спину и решительно направилась к седьмой двери. Ключ повернулся тихо, девушка осторожно шагнула внутрь и застыла.
В почти полной темноте — свет не горел, а узкое зарешеченное окно под потолком пропускало внутрь лишь крохотный кусочек сумерек — дремали, лёжа на голом полу измученные мальчишки. Они оказались прямо в неярком треугольнике, образовавшемся от коридорного света, хлынувшего в темницу. И Злата сразу увидела бледные мальчишечьи лица, покрытые синяками и ссадинами. Через стекло и частую решётку они были не так заметны. А тут резанули глаза своей откровенностью. И добрая, неконфликтная Злата вмиг озверела. Ну что ж, война так война. С рук это заокеанским тренингистам и их отечественным приспешникам — или кто они там — не сойдёт.
Первым проснулся и с трудом поднялся навстречу ей обычно гибкий и подвижный спортсмен Алёшка. Посмотрел на неё сверху вниз и радостно, по-детски, улыбнулся разбитым ртом:
— Здравствуйте, Злата Андреевна! Всё-таки это вы! А то мы уж было решили, что у нас коллективная галлюцинация.
Костик тоже сел и теперь улыбался и щурился на свет. Правый глаз его совершенно заплыл: здоровенный кровавый припухший фингал поглотил даже длинные девчачьи ресницы.
Злата огляделась. Абсолютно пустая комната, только в углу зелёное эмалированное ведро с безобразными отбитыми боками. Запах невыносимый. Она поднялась на цыпочки, погладила мальчишек по вихрастым головам, русой и темноволосой, и пообещала:
— Всё закончилось. А теперь бегом за мной.
В холл они, действительно, почти вбежали. На пороге Алёша резко затормозил, так что Костик, спешивший сзади, налетел на него. Злата выглянула из-за мальчишек и всё поняла. В холле уже маялась Алина, рядом с ней был Павел. Узник радостно выдохнул:
— Алинка! — шагнул к девочке и обнял её. Тактичный Костик обошёл друзей по несчастью и негромко, но радостно сообщил Павлу:
— А вот и мы!
— Молодцы, — Павел усмехнулся и сгрёб мальчишку в охапку, затем похлопал, помял:
— Живой?
— Есть чуть-чуть, — поморщился Костик, — уходим?
— Вы уходите, а я пока останусь.
Счастливые освобождённые пленники гурьбой двинулись за Златой. Она приложила палец к губам и сердито нахмурилась. Дети притихли и перешли на рысь на цыпочках. И даже уже на улице продолжали шептать и пригибаться.
В тёмном переулке загрузились в машину.
— Ну, вы пока тут делитесь впечатлениями, а я скоро.
— Злата Андреевна, — вдруг вскинулся Алёша, — а наши документы и вещи?
— Где они?
— Отобрали. Так что не знаем.
— Час от часу не легче. Команду поняли? Сидеть и не высовываться!
Ребята молча закивали.
— Разговаривать можно, — улыбнулась Злата, послала им воздушный поцелуй и выбралась из машины. Нужно было вернуться в ненавистный дом.
В холл они, действительно, почти вбежали. На пороге Алёша резко затормозил, так что Костик, спешивший сзади, налетел на него. Злата выглянула из-за мальчишек и всё поняла. В холле уже маялась бледненькая и встревоженная Алина, рядом с ней был Павел. Узник радостно выдохнул:
— Алинка! — шагнул к девочке и обнял её. Тактичный Костик обошёл друзей по несчастью и негромко, но радостно сообщил Павлу:
— А вот и мы!
— Молодцы, — Павел усмехнулся и сгрёб мальчишку в охапку, затем похлопал, помял:
— Живой?
— Есть чуть-чуть, — поморщился Костик, — уходим?
— Вы уходите, а я пока останусь.
Счастливые освобождённые пленники гурьбой двинулись за Златой. Она приложила палец к губам и сердито нахмурилась. Дети притихли и перешли на рысь на цыпочках. И даже уже на улице продолжали шептать и пригибаться. На всякий случай.
В тёмном переулке торопливо загрузились в машину.
— Ну, вы пока тут делитесь впечатлениями, а я скоро.
— Злата Андреевна, — вдруг вскинулся Алёша, — а наши документы и вещи?
— Где они?
— Отобрали. Так что не знаем.
— Час от часу не легче. Пойду поищу. Команду поняли? Сидеть и не высовываться!
Ребята молча закивали.
— Разговаривать можно, — улыбнулась Злата, послала им воздушный поцелуй и выбралась из машины. Нужно было вернуться в ненавистный дом.
На четвёртом этаже кипела работа. Павел, Ясень и Андрей в предусмотрительно взятых из «Фольксвагена» резиновых перчатках доктора Симонова открывали кабинеты, фотографировали обстановку, бумаги, скрупулёзно ощупывали лучами фонарей все места, где мог храниться компромат. И всё в почти полной тишине.
Павел включил компьютер и стал на купленные для работы и вот когда пригодившиеся дискеты и диски копировать информацию.
— Удивительно, даже не запаролили. Смелые такие, что ли?
— Обнаглевшие, — мрачно буркнул Андрей.
— Да уж, — эмоциональный обычно Ясень только головой покачал.
Увидев жену, Павел нахмурился:
— Я же просил…
— Ищите ещё и документы Кости и Алёши. У них отобрали. И вещи, если найдёте, конечно, — сделала вид, что не слышит недовольства мужа, Злата.
— Да вещи-то ладно, — Андрей закатил глаза, — а вот документы нужны. Задачу поняли. Будем искать.
— Злат, иди в машину, — Павел был неумолим.
— Я только жилую часть осмотрю, а?! — она в ответ скорчила умоляющую рожицу, подошла к мужу и задрала голову, чтобы смотреть ему в глаза. Павел, старательно удерживающий на лице грозное выражение, не выдержал, фыркнул и прижал жену к себе. Протянул резиновые перчатки:
— Ну, иди, подлиза. Осматривай.
Злата на цыпочках кинулась к двери. Заглянула сначала две меньшие квартиры. В одной явно жила мать Алины. Луч фонарика освещал разбросанные женские вещи, неприбранная постель. На столе разложены юбочка в клеточку, короче короткого, белые гольфы с помпончиками, капроновые ленты, как в златином школьном детстве, белая блузочка с кружавчиками. Всё ясно, нежная мать выполнила приказание гуру и купила всё по списку. У Златы аж челюсти свело от отвращения.
К месту заточения Алины она шла с ужасом. Ничего подозрительного или интересного в первых комнатах не нашла. Открывала и закрывала шкафы, машинально отмечая шикарные дорогие костюмы, щегольскую обувь, превосходное бельё. Качала головой: выгодная нынче работа — руководитель отделения организации туманного назначения. Мебель, похоже, итальянская. Ковры едва ли не шёлковые. Уму непостижимо!
Удивляясь, восхищаясь, негодуя, Злата добралась, наконец, до дальней комнаты, где обнаружила несколькими часами ранее спящую зарёванную Алину. Не ожидая увидеть ничего нового, широко распахнула шкаф — и отшатнулась. В ужасе уставилась на содержимое, пару минут растерянно поизучала и захлопнула дверцу, привалившись к ней спиной. Будто плётки, ошейники, цепи и прочий ассортимент магазина для взрослых могли выскочить из своего хранилища.
Спокойно. Ничего такого в этом нет. Ну да, конечно! Ничего такого! Личное дело каждого! Если бы все стенки огромного, до потолка шкафа, не были увешаны фотографиями терзаемых, рыдающих, испуганных до полусмерти девочек. Ровесниц Алины и даже младше. И мальчиков. И теперь это было уже и её, Златиным, личным делом.
Она ещё раз, с ужасом и омерзением открыла шкаф, сунутой мужем мыльницей сделала несколько снимков и на негнущихся ногах вернулась в офис. Там тоже всё было закончено. Павел, услышав шаги жены, оглянулся и вмиг всё понял. Быстро подошёл:
— Где?
— Дверь слева. Шкаф в дальней комнате.
Они с Андреем и Ясенем кинулись туда. Вышли с видом крайней брезгливости. И ещё большей решимости. Все вместе тщательно заперли двери, спустились вниз, в охранницкой внимательно развесили ключи по крючочкам — все по местам. Павел осторожно отпер дверь в коридор, где мирно почивала повариха. Там царила всё та же сонная тишина.