Страница 24 из 70
Мы стояли посреди незнакомой улицы: вокруг лишь темнота, сверчки и Лон в модной куртке.
– Минут пять подождём. Он скоро должен подъехать.
– Кто «он»?
– Энджи. Наша экскурсия ещё не закончена.
Чувства тревоги и мазахистического трепета смешались в одно блюдо и принялись тихо выждать под крышкой. С одной стороны, продолжения банкета всё же хотелось, с другой — я уже обожрался.
Вскоре послышался звук мотора и к нам начала приближаться нераспознаваемая в темноте конструкция. Когда я наконец понял, что это было, в удивлении выпучил глаза:
– Это коляска?
– Ты ведь наш малыш, – оскалился Клойн, гордо задрав голову и скрестив руки на груди, – пока ты катался на лифте, меня посетило озарение и я позвонил Энджелу.
Я подумал о том, что лучше бы Лона посетил его лечащий врач, но промолчал, глядя в лицо такому же почти до треска в щеках улыбающемуся Стейси за рулём старого мотоцикла с советской приладой, которого раньше при нём замечено не было.
– Пришлось хорошенько покопаться, чтобы найти эту детку, но смотрите, она идеально подошла, – Энджел любовно огладил предназначенную для меня карету и подмигнул Клойну. – Я и подушечку тебе урвал у Доминика, – друг помахал передо мной розовым, пушистым куском обтянутого поролона, отобранным у бездомного, и бросил его обратно на сидение. – Чтобы попка не болела.
Я не знал, в какую сторону распылять благодарность и, нервно дёрнув бровью, произнёс:
– Ну к чему такие жертвы?
– Залезай, не стесняйся, – подтолкнул меня лидер, подходя сзади к барахлящему зверю и усаживаясь позади Стейси, – я уверен, так тебе будет спокойно. И поедем мы медленно.
Решив не препираться, я обреченно вздохнул и погрузил тело в раритетную колесницу.
Путь мы держали недолго. В какой-то момент вывернули то ли в парк, то ли в лес и, судя по ощущениям, начали подниматься на гору. В коляске меня не укачивало, паники я не испытывал, даже задремал, снискав сомнительное блаженство, а когда открыл глаза, мы уже остановились на краю вершины, с которой было видно весь город. Я сразу же покинул насест и метнулся к краю.
Наверное, в каждом романтическом фильме есть такой овраг с городом на дне, куда главный герой привозит свою возлюбленную посмотреть на огни. Если честно, роль возлюбленной мне не прельщала, да и герои, которые в этот момент пытались разъединить свои сцепившиеся между собой с божьей помощью во время езды собачки от курток, не казались достойной партией, однако меня наполняли неизведанные ранее чувства.
Я присел на траву и глубоко вздохнул, пытаясь напитаться ароматом и свежестью ночного воздуха. Почти сразу рядом плюхнулся Клойн. Он был без куртки, поэтому обнимал розовую подушку Доминика в попытке согреться.
– Энджел пошёл долбить камнем наши застёжки, так что пока мы с тобой тут вдвоём.
– Надеюсь, он случайно не добудет огонь и не сожжёт лес.
– Это было бы прискорбно, но ожидаемо, – лидер тоже затянулся своей порцией кислорода.
Я поднял голову к небу и легко откинулся на руки, украдкой взглянув на внезапно обременённое думой лицо друга:
– Хорошо дышится, такой свежий воздух…
– Угу.
– Так наполняет тебя, заставляя дышать как в первый раз…
Клойн сначала замер, а после повернулся и подозрительно приподнял бровь, глядя на моё почти умиротворённое лицо:
– Тоже хочешь курить?
– Да…
– Окей, – понимающий товарищ достал из кармана джинс пачку сигарет и выудил две штуки, поспешно щёлкнув зажигалкой. Одну он размеренным движением руки протянул мне:
– Нравится вид?
– Тут чертовски классно, Кло, – кивнул я, запуская первое облачко дыма в свои легкие.
– Когда всё надоедает и накапливается непонятная злость, мы с Энджелом часто приезжаем сюда подумать или поговорить. Простудиться на траве, в конце концов, чтобы дома Лана отпоила нас подозрительным чаем, а потом проваляться пару часов парализованным, потому что это был её очередной эксперимент.
Я тихо рассмеялся и сделал новую затяжку. Минуту мы просто молчали, наслаждаясь видом. Когда Клойн снова ко мне обратился, он уже не курил, а только держал дотлевающую сигарету за фильтр и смотрел куда-то вниз:
– Скажи, Лен… – чуть хриплый голос лидера стал немного сипеть, а между бровей залегли две маленькие морщинки, – ты уверен, что готов ко всему, что тебя ждет? Ну, ты не чувствуешь, что совершаешь ошибку? – он посмотрел на меня с переполняющим его волнением в глазах.
Не только я тут принимал серьезное решение. Он тоже. Как главарю Клойну предстояло взять за меня ответственность. За мою судьбу, если быть точнее. Внезапно слова сами потекли из моего рта:
– Всю свою жизнь, просыпаясь утром, я чувствовал, что совершаю какую-то ошибку. Я не понимал, чего хочу, зачем делаю те или иные вещи, для чего я вообще просыпаюсь. В какой-то момент я поймал себя на мысли, что у меня нет совершенно никаких стремлений. А что может быть хуже?
Клойн внимательно слушал, смотря на панораму города. Я почувствовал, что мои джинсы давно промокли из-за посиделок на мокрой траве, но сегодня у них день, в целом, был непростой.
– Мне казалось, будто я маленькая деталь лего, но набор, в котором я пытался занять место, был не моим. У всех людей есть мечты… у меня же были лишь цели. И знаешь, какая на тот момент была самой главной из них? – я посмотрел на Клойна и, встретив заинтересованность на дне ультрамариновых глаз, ответил на свой же вопрос:
– Отдать Мэтту долг за квартиру…
Ведя монолог, я в полной мере ощутил, каким на самом деле был беспомощным. Мысли, которым столько времени не удавалось придать форму, начали обретать контур, стоило только попытаться озвучить их.
– Я всегда выбивался из массы. Меня считали необычным. На деле же я был самым посредственным, не готовым к тому, чтобы идти дальше, а человек, который неподвижно стоит на дороге рано или поздно всё равно попадёт под колеса. Однако меня успели спасти. Сначала сбили, конечно, на полном ходу, но собрали, склеили и приютили. И вот я тут, сломанный, загипсованный, но наконец-то желающий двигаться.
Я сам удивился тому, как легко мне давались слова. Видимо, всё зависело от человека, для которого они звучали. Я знал, что меня поймут и не осудят.
– Это, наверное, покажется рекламой, – вдруг заговорил Клойн, – но, хочешь ты в это верить или нет, мир жесток и опасен. Мы все в нём сосуществуем, но, как я уже когда-то говорил, кто-то находится внутри стен, в таком себе пансионате с бассейном и грязевыми ваннами, где хорошо и спокойно, а кто-то стоит за оградой без права топтать чужой зеленый газон, зато он знает, что и в бассейне можно утонуть и в ванну тебе могут подсыпать не только минеральную соль. Мы видим мир с другой стороны и знаем, что несчастный случай далеко не всегда таковым является. Нам каждый день приходится бороться, иногда переступать через себя, через мораль и играть по собственным правилам, которые в реальности являются нарушением закона. Да, так тяжелее, но, дай мне возможность переиграть, я бы никогда не отказался от своей нынешней жизни. Поэтому отговаривать тебя не стану. Лишь хочу, чтобы это был твой сознательный выбор.
Я тут же легко кивнул головой. У меня не было сомнений, я давно всё решил.
– А ещё, несмотря на общепринятые суждения, плохому парню очень сложно найти хорошую девушку, – наконец выбросив сигарету, усмехнулся друг, продолжая перечислять обозримые минусы профессии.
Почему-то снова захотелось курить. Может, даже выпить. В голове мелькнули картинки не особо приятного любовного опыта.
– Её и хорошему парню найти непросто.
– Твоя правда, – согласился Клойн.
– А что насчёт тебя? Ты у нас человек пожилой, пора обзаводиться семьёй.
– Во-первых, мне всего лишь двадцать шесть, козёл, а во-вторых, моя семья из девяти молокососов и так объездила мне всю спину, – беззлобно пробурчал лидер, слабо ударив меня в плечо.
Я издевательски поиграл бровями.
– Уклончивый ответ.