Страница 25 из 70
Раз уж решили откровенничать, стоило попробовать вытрясти что-то интересное из промокшей лидерской тушки.
– Одиноким я себя не чувствую — это главное. Не думаю, что смог бы составить кому-то устойчивую супружескую пару, но, если предпосылки будут, то противиться не стану.
– Ого… Я почему-то думал, что ты толкнешь одну из тех речей, мол: «я человек недостойный любви, живущий опасной жизнью, где нет места привязанности и сантиментам. Я обречен на вечное одиночество», – декламировал я не своим голосом, блеснув актёрским талантом, но явно не умом, судя по удивлённому лицу друга.
– Почему это?
– Не знаю… Мне так казалось. Но, учитывая, что у тебя на всё своя философия…
– Вот тут ты прав.
Становилось холоднее.
– Моя точка зрения такова: любому человеку нужна любовь. И что бы кто там ни пел, ты не можешь быть вечно одиноким и при этом счастливым. Наше сознание подвержено всплеску эмоций, чувств, и от этого никуда не деться. Если ты перестал чувствовать привязанность и отпало желание быть кому-то нужным, то ты, считай, начал медленно погибать. Наш мозг не работает так, как мы хотим, не над всем мы имеем власть. К чёрту самообман. А достойны мы чьей-то любви или нет — не нам решать. Если кто-то любит тебя и это чувство приносит ему счастье, ты не в праве говорить, что не достоин его, каким бы плохим человеком ты ни являлся на самом деле. Каждый делает выбор за себя. Предпринимая попытки защитить кого-то «ради его же блага», не забудь спросить, действительно ли ему это самое «благо» нужно. Даже добрыми намерения ты можешь разрушить чужую жизнь. Поэтому, если кто-то признался бы мне в чувствах, принадлежа при этом тому самому «другому миру» с бассейном и ваннами, где якобы спокойней и надежней, я, испытывая ответные чувства, никогда бы ему не отказал. Не мне выбирать, что для другого вернее. Мы сами можем построить лучший мир даже на под завязку заминированном поле. Но мне, вроде как, повезло в этом смысле, далеко ходить не пришлось, – усмехнулся друг под конец.
Я не совсем понял последнюю фразу и хотел переспросить, но тут на широкие плечи Клойна кто-то накинул его кожаную куртку и, чуть не поскользнувшись на траве, плюхнулся рядом:
– Обо мне говорили? – сверкая широкой улыбкой, звонко бросил Энджел, встревая посреди нас и приобнимая сразу обоих.
– Делали ставки, сгоришь ты заживо или нет, – пробурчал лидер и попытался встать, но из захвата его не выпустили.
Попалась лисичка в тиски, будет хороший воротник.
– Кто победил?
– Очевидно, что ты, раз не сгорел.
Со второй попытки Клойну всё же удалось совершить побег из ослабевшей хватки, а Энджел, чуть нахмурившись от непонимания, поинтересовался, указывая большим пальцем вслед напарнику:
– Он на меня обиделся что ли?
– Вроде, нет.
Клойн вернулся спустя минуту с открытой маленькой флягой и рекламным буклетом в руках.
Он разместился на прежнем месте, протянул мне резко пахнущий напиток, а сам принялся разглядывать бумажку. Я не сразу заметил новую сигарету у него во рту.
– В четверг я повезу Лена на «точку». Не против, если возьму твою колымагу? – спросил он у Энджела, параллельно с этим складывая из буклета что-то отдалённо напоминающее самолётик.
– Без проблем, – ответил друг, – хочешь научить его стрелять?
– Он умеет.
– Ого! Это отличная новость!
– Сделаю его своим главным помощником.
– А вот тут притормози… Какого чёрта, принцесса? Я — твоя правая рука, – возмутился Энджел.
Клойн на это никак не отреагировал, продолжая складывать листочек.
– Я левша, – немного повеселел лидер, а я и вовсе прыснул, увидев перекошенное лицо Стейси, которого явно не устраивал поворот событий.
Мне было не до конца ясно, в честь чего запланирована премьера спектакля, но ситуация казалась мне уморительной.
– Ты, раз уж на то пошло, в первую очередь козёл, а не ле…
– Давайте решим вопрос так: я сейчас запущу самолётик, и, если он долетит вон до того дерева, Лен станет моим главным помощником, если нет — то право, соответственно, останется за тобой, – выставил Лон свои условия, уже не скрывая, что в наглую издевался над напарником.
Дерево росло на склоне метрах в пятидесяти от нас.
– Позвольте, твои идеальные самолетики могут обогнуть половину Америки и вернуться с сувенирами. Условия неравные!
– Скидка на ветер.
Лидер отточенным движением запустил бумажное воздушное судно в полет по немыслимо ровной траектории, и быть мне десницей главы крупнейшей оппозиционной группировки города, если бы резкий порыв ветра не сбил его с курса и не унёс фиг знает как далеко в лес за наши спины.
Это был провал.
– Что ж…
– Единственное, что мы сделали — намусорили.
– Не самое удачное вложение в экологию.
Мы просидели ещё несколько минут, но, когда выдвинутое Энджелом предложение сыграть ещё и на право занимать пост лидера было резко отвергнуто Клойном, решили, что пора возвращаться.
Завтра нам предстояло совершить множество важных дел.
***
Мое пробуждение следующим утром было поздним, а значит — счастливым. Однако, вспомнив о планах на день, я резко подорвался на кровати, случайно задев локтем Мэтта по голове, и чуть не полетел на пол. Друг сдавленно промычал, дал мне пинка и отвернулся к стене.
Появилась у него замечательная привычка — спать до полудня.
Маленький иждивенец.
Окончательно проснувшись, я надел первые попавшиеся на пути лохмотья и спустился вниз. Согласно Великому Плану, сегодня я должен был приступить к тренировкам, но, похоже, задумку предстояло отложить в долгий ящик. В гостиной на лобном месте собралось заседание, а это не предвещало быстрого перехода в режим группового обучения юного бойца.
– В честь чего созвали совет? – поинтересовался я, приближаясь к увлечённым тягостными размышлениями друзьям, сидящим кругом по диванам.
Их любимое расположение.
– Мы здесь, чтобы разобраться с одним делом насущным, – ответила за всех Элен, – по твоей, кстати, заявке.
– Какое дело?
– Речь о хранилище. Нашем денежном складе, чью надёжность ты поставил под сомнение, – закончила объяснения девушка, потирая виски.
Видимо, сидели они давно.
– А до меня об этом никто даже не думал? Это же просто смешно. Я понял, что банк мы не рассматриваем, на нас сразу выйдут, но можно же придумать что-то адекватное.
– У меня была одна идея… – отозвалась Малена.
Мы приготовились выслушать что-то сложное, витиеватое, но определённо стоящее, так как никто не имел ни малейшего повода сомневаться в интеллекте этого восхитительного воплощения красоты и ума.
– На все деньги, что у нас есть, мы покупаем бункер, – принялась раскрывать задумку подруга, полностью уверенная в том, что план хороший, – большой такой, ядерный, из монолитного бетона, с максимальными характеристиками защиты и грамотной системой жизнеобеспечения…
– Так… – поддержал ход мысли Клойн.
– Ну, в общем-то… у нас будет бункер. Когда понадобятся деньги, мы его продадим. Всё.
Действительно.
Всё.
Контору под снос. Мы закрываемся.
– И кто его у нас, по-твоему, купит?! – после неловких секунд всеобщего молчания прорычала Лана.
– В целом, приобретение недвижимости — идея неплохая. Но, опять же… – Лонгри начал было развивать тему, однако сразу совершил аборт зарождающейся мысли.
– Что, если мы начнём поставлять деньги за границу? Швейцарский банк, вроде как, информацию не разглашает, а по номеру счёта хрен там кто под нас копнёт, – предложила вариант Лана, все ещё нервно подёргивая глазом из-за ситуации с бункером.
– Швейцарцы, может, и не копнут, а вот наши — очень даже, – Лон подобрал под себя ноги и закурил. – Палевно.
Нервная обстановочка. И давила она на каждого. По крайней мере, сейчас могла решиться одна из важнейших задач.
– А мы будем кидать деньги не сразу и в разных терминалах города, – подключился Элис.
– Ага, тут миллион, там миллион… И всё на один счёт. Да его блокнут после первого же перевода.