Одуванчик

   Из-за роста тиражей типографию и бумагоделательную фабрику пришлось, со временем, переместить в Саксин. Прибрав его под свою руку. "Русская Хазария"... об этом позже.

   Камыш Волжской Дельты оказался, после доработки технологии, вполне приемлемым сырьём для бумаги. А транспортные и эксплуатационные издержки существенно снизились. Рост прорезавшихся потребностей правоверных позволил дополнить Коран хадисами и некоторыми другими текстами. Явно выявленная полезность гравюр, в частности - с использованием торцевых досок, активно применялась и в других направлениях: при изготовлении карт, лубков, денег, бланков...

   Да брось ты, девочка, глупости сочинять. Новых-то тут уж и не придумать. Я всякое об этом злобствование слышал.

   Одни сказывали что я, де, веру басурманскую укрепил и распространил.

   Фигня. Покупали-то мой Коран люди уже верующие, в наречии курейшитском, в учении Пророка - уже сведующие.

   Другие вопили, что веру магометову своими книжками унизил. Ибо показал, что правоверные даже и самую свою священную книгу делать хорошо не могут. Мои-то все - один в один, без клякс да подчисток. Даже буковки во всех книгах - точь-в-точь одинаковые. Как Пророк и велел.

   Само собой - с одних матриц печатали.

   Так ведь и вправду - не умели. Кому правда - унижение, того лечить надобно.

   Третьи злобствовали, что я у людей грамотных, в Писании сведущих, кусок хлеба отобрал. А я-то причём? Писание - ваше. Не даёт хлеба - меняйте. Или Писание, или себя, или кусок хлеба на попроще.

   А были такие, что в крик кричали что я, де, правоверных ограбил-обездолил. Сами такие! Я торг веду! Не хочешь - не бери, силком тебе Коран никто впихивать не будет. Что я, баб какой? Или там, халиф праведный с дубиной типа джизьи?

   Ерунда это всё. Брёх завистников да лай неудачников. А вот почему коллеги мои, попандопулы разных времён и народов, такую массовую книгу не печатают, доходов с неё не получают... Не знаю.

   Глава 503

   Разгруженную расшиву стянули с мели и под завязку забили её булгарским товаром.

   Сюда она шла полупустая. У нас-то товар или очень деньго-ёмкий, типа "деревянного золота", или малые партии, вроде бусин хрустальных, или просто сигнальные образцы для тестирования рынка. А вот "в обратку"... цены-то на булгарский экспорт мы хорошо провалили.

   Из рабов, освобождённых эмиром, и других, из каравана, кто надумал ко мне перейти, сформировали команды бурлаков, которые потащили, под присмотром и охраной моих людей, расшиву и "чёрную барку" вверх "по бережку Волги-матушки".

   Билярские "лавочники" были очень... фраппированы необходимостью освободить своих рабов.

   Всё просто: Кавырля уже принёс мне присягу. Следовательно, земля, на которой мы стоим - моя. А у меня рабства нет.

   Муса на возмущённые вопли ответил несколько злорадно:

  -- А я вам говорил! Я вас предупреждал! "Зверь Лютый" - это вам не фунт изюма, кулёк инжира.

   Кучка ветеранов-"дальнобойщиков" радостно подтвердила:

  -- Точно-точно! Было-было! Мамой клянусь!

   Бурлаки - необходимы. Надо обязательно пройти этот путь ножками - с лодки многие вещи видятся иначе. А так мы поймём - что надо на берегу подправить, чтобы ходить свободно.

   Другой, чем бурлаки, тягловой силы - у меня нет.

   Тогда... надо браться за дело всерьёз, восстанавливать технологии, найденные ещё при разгроме банды Толстого Очепа в Смоленске: широкие лямки "лифчиком", трёхсменка, освещение... И то, чего тогда не было: фарватер, вешки у мелей, вычистить пляж от плавника и бурелома, переходы через притоки, выбить зверьё...

   Говорят, что выражение: "дело - табак" происходит от манеры бурлаков вешать кисеты с табаком себе на шею. В пути им приходилось входить в воду довольно глубоко - "под табак". А вот глубже - совсем плохо. Этого - не надо.

   Кавырля, получив выживших людей своего рода и компенсацию за погибших, оказался вдруг самым богатым кугураком из всех черемис. Ещё мы оставляли здесь, под его присмотром, кучу купленного барахла, которое не влезло за один раз. Он выпросил у меня "матерщинника" в помощники - они подружились за эти дни, и получил инструкции.

  -- Кавырля, ты стал взрослым. Азором. Самым главным в роду, самым богатым в народе. Тысяч десять душ, полсотни кудо... Твоё - самое богатое. Вещами. И самое бедное. Воинами. Тебя... заставят делиться. Это неизбежно - таков закон твоего племени. Другой закон - отдариваться. Делись вещами с теми, кто отдаст тебе в дар свою свободу.

  -- Э... но как...

  -- Ты уже начал. Присягнул. Принял мой закон. Предложи это остальным. Это сразу разделит народ. На своих и чужих, на тех, кто, как ты, будет под моей волей. И под моей защитой. И прочих. Первые тебе - братья, вторые - только соседи. Слух о твоём богатстве распространится по реке. Я не думаю, что твои соплеменники придут убивать тебя, чтобы взять эти тряпки и блестяшки. Придут другие. Удмурты, суваши, булгары, буртасы... На Волге есть много людей, которым понравится твоё богатство. И твоя слабость. А соседи... доберут оставшееся на пепелище твоего дома.

   Очевидные перспективы доходили до "матерщинника" с "пикинёром" медленно. Ребята так радовались спасению людей из рода "Берш", богатому выкупу...

   Богатство - смертельно. Если ты не можешь его защитить.

   Через день они снова пришли ко мне. Кавырля не только публично подтвердил клятву верности вместе со своим родом. Мы договорились о множестве важных мелочей: о размещении моего гарнизона, о строительстве на Криушинском острове и здесь, в устье Аиши, погостов. О заготовке леса и снабжении новосёлов провиантом, о мерах, предпринимаемых Кавырлей для склонения остальных родов этого племени к переходу под мою руку.