Одуванчик

   Посылка именно Акима оказалось удачной идеей. Местные владетели видели в нём родовитого военного аристократа. Его упрямство, вздорность воспринимались как свидетельство "полков за спиной". Успешность его команды - от этого. Сами мальчишки-простолюдины... прирезали бы их.

   Встреча Акима и Джадарона случилась вскоре после рождения Сослана и смерти его матери. Пророчество, написанное несколькими месяцами ранее, получило явное подтверждение. Знаю, что Джадарон был этим потрясён. Он многократно и недоверчиво расспрашивал Урдура и других обо мне. И, видя явное сверх-свойство - пророкизм, уверовал в мою избранность, в особое покровительство Мыкалгабырты. Возможности его были ограничены - алдары творили, что хотели. Но самая главная сила в Алании - всегда была на моей стороне.

   Уход Акима позволил перетряхнуть Посольский приказ. Особой нужды в нём не было, но я начал формировать более бюрократическую, не столь "персонально заточенную" структуру. Оно-то, конечно, правильно. Но отсутствие Акима заставило уже зимой сунуть собственную голову в одну... неприятную ситуацию.

   Что говоришь, девочка? Аслан? - Убили его через год. "Молодой, горячий"... Вышел из селения хоть и с оружием, но "в малом количестве". Какая-то межклановая разборка. Сослан? - Славный парень. Немало пользы в делах моих принёс.

   От Прегели до Терека далеко? В те времена я не искал выгоды в столь далёких землях. Честно - не интересно было. Вот форма штырей в кожевенных барабанах - это важно, актуально. А там... Туда хотели мои люди. И тем - своим интересом, своими нуждами - вызывали и мой интерес. Я не люблю терять людей. Выпихнул-забыл - не моё. Помогал, втягивался в их заботы... Неблагодарность? - Страшный грех. Бывало... Так и не введи человека в искушение! Не дай ему возможности проявить свою неблагодарность. Для этого надо знать человека, присматривать - что и как у него... болит. И помогать.

   Ничего нового: внимание, размышление, деяние. Да я всю жизнь так живу!

   Ушли. Ушли куда-то на восток и юг Аким и Марьяша, куда-то на север и запад Самборина и Сигурд, Кастусь и Елица. Отправился искать руды рудознатец с командой, прибегал и, спустя три дня, всхлипывая от полноты чувств, потрясённый размахом и потоком Всеволжских новизней, убежал Кавырля. Сотни людей, кто - больше, кто - меньше, покрутившись возле меня, поднабравшись "ветра перемен", "духа Зверя Лютого", уходили в леса и степи, моря и горы. Распространялись, расселялись. Устраивали землю нашу.

   "О, светло светлая и прекрасно изукрашенная, земля Русская! Многими красотами прославлена ты: озерами многими славишься, реками и источниками месточтимыми, горами, крутыми холмами, высокими дубравами, чистыми полями, диковинными зверями, разнообразными птицами, бесчисленными большими городами, славными селениями, монастырскими садами, храмами Божьими и грозными князьями, честными боярами и многими вельможами. Всем ты преисполнена, земля Русская, о, правоверная вера христианская...".

   Мда... Кое-чего из списка надо выкинуть. А иного - добавит. Потому что это - "Слово о погибели Русской земли".

   Так - не надо.

   Одуванчик. Растёт себе, жёлтеньким светит радостно. Потом "седеет". И множество пушистых семян разлетаются по ветру. Уносит их в новые края. Где они укореняются, сами цвести начинают. А цветок - "лысеет", сморщивается, умирает.

   Так и я. Разница - что с самого начала лысый. А сморщиться да помереть... этого никто живой не минует. Без лишних мук хорошо бы.

   Подобно одуванчику я выпускал от себя свои "семена" - людей, которых я выучил, которые жили возле меня. Только, в отличие от цветка неразумного, старался не терять с ними связи, поддерживать их. И они тянулись ко мне, и они - мне помогали. Их дела сливались с моими.

<p>

Конец девяносто второй части</p>

<p>

 </p>