Одуванчик

   Аким хлопал глазами. У нас с ним отношение к эстетике... несколько различное. Ему чужое - уродливо по определению. А мне - чужого нет.

  -- Аланы будут тянуть вверх по Тереку. Это правильно. Но... В 4 днях сухопутного пути - Дербент. Железные ворота. Дороги, крепости, народы, рынки, люди... Там, говорят, крайняя башня - в море стоит. И глубина возле неё - два аршина. Сумеешь навестить? Да - да, нет - нет. Убиваться-упираться - не надо. Дальше - Алания. Вся. И восточная, и западная. Дарьял... х-ха... подробно. Вплоть до Крестового перевала.

  -- А чего - Крестовый? Там крест поставленный или креститься особо надо?

  -- Там - крест. Креститься? - Будешь. По дороге. Место там есть... так и называется: "Пронеси господи". Ещё: с той стороны, от самой Куры стояли кресты каменные, с языческих ещё времён - перекладинами своими указывали на вход в ущелье к перевалу. Давняя дорога, Страбон-грек ещё описывал.

  -- А ты откуда про этого Стра... Страсть-бона знаешь?

  -- Да слышал как-то. А тебе... сможешь за Кавказ пройти - делай. Но не рискуй. На той стороне гор есть, вроде, местечко такое. Цхинвал называется. Дальше там... тоже не степь, но не так неровно, пройти можно и в стороны.

  -- Это ты тоже от этого, Страсть-бона, знаешь?

  -- А? Ага, и от него тоже.

   ***

   Аким, ну что ты пристал?! Ездил я там. Не! Не на танке! В те времена танки в этих ущельях - казались глупостью совершенно невозможной. Вообразить ночной артналёт на тот, полный садов городок... Обострение клиента псих.лечебницы.

   Вот где-то в тех местах приходили ко мне здоровенные кавказские овчарки, приваливались к боку, укладывались к ногам... Спутники бегали вокруг и кричали:

  -- Только не шевелись! Сща щёлкнем!

   А спутницы восхищённо спрашивали:

  -- А вам не страшно? Они же такие большие. Могут укусить. Больно. А почему они только к вам приходят?

   А я откуда знаю?! Я же - не пёс. Даже - не пастух.

   ***

  -- Парней-приказчиков пусти по рынкам пошляться. Пусть прикинут. Как там цены, как наши товары пойдут. И чего дорога встанет. И иди дальше. По Кубани до Тамани. Без надрыва. Аким Яныч, Христом богом прошу! Не залупляйся.

  -- Чего?! Ты мне...!

  -- Я - тебе! Ты мне живой нужен! А не гордый и мёртвый. Спокойно. Посмотрел-послушал. Уважение выказал. Хамят дурни? - Им же хуже, встал - пошёл. Пошёл... Я даже не знаю... Мне бы и по Крыму... Там-то и аланы, и готы, и половцы... армяне, евреи... Греки командуют...

  -- Да на что тебе Крым?!

  -- Там главный торг русскими людьми. Аким, ты меня знаешь. Я эту... торговлю поломаю. В пыль пойдёт. Но... хотелось бы малой кровью. Понятно? После Кафы и Сурожа - в Днепр. "Ой, Днипро, Днипро, ты широк-могуч...". "Когда чешешь и пилишь клёвые воды свои...". Топ-топ через пороги. Попадёшь в те края - смотри внимательно. Вот так Днепр от Киева идёт: на юг, на восток, на юг и, ниже порогов, на юго-запад. Про пороги мне всё интересно. И они сами, и берег. Особенно - правый. Особенно... тут вот речки текут, ниже и выше излучины. Там бы полную съёмку с высотами. Э-эх... шурфы бы пробить до гранита...

  -- К-какого г-гранита??

  -- Тамошнего. Там под чернозёмом лежит песок, глина. А внизу... саженей 30-50 - гранит. Так это... зубьями гребешков. Пороги-то не только в реке торчат. Они и под землёй тянутся. На тыщу вёрст в обе стороны.

  -- Ваня! Да на что оно тебе??!

  -- Есть у меня мыслишки по поводу... Знаю мало, говорить пока рано. А там уже Киев, Чернигов, Десна, Ока и домой. Короче, Аким, путь дальний тяжёлый, рисковый. Отсюда, с Дятловых гор, чего и как - не разглядеть. Тут нужен человек... умудрённый. Кроме тебя... Сам понимаешь. А Марьяша с Урдуром... так, кусочек. Повод. Кстати. Будешь у алан - найди их царя, Джаду-богатыря. И передай ему вот эту записку. Тайно.

  -- А чего там?

  -- Эх, Аким Янович, есть дела. Про которые меньше знаешь - дольше живёшь. А царю скажи... что я всегда к нему... и к детям его - с превеликим уважением и любовью.

   Я надеялся на три дня. Конечно - нет. Но через неделю два новеньких ушкуя со смешанными командами Урдура и Акима отвалили от Стрелки. Этот дурдом кончился - стало возможным вернуться к своему обычному.

   Марьяна была нормальной женщиной. Не связанной с местной аристократией, как Самборина в Гданьске, не обладающая храбростью, самоотверженностью, энергией, как Елица в Каупе. С чуть иным жизненным опытом, чем остальные женщины в тех местах. Чуть больше понимала в сексе, была грамотна, что там большая редкость. Несколько тщеславна, легковерна, суеверна, непредусмотрительна, пуглива, нерешительна... Совершенно не годилась на роль лидера. Только на роль "канала передачи". Именно так мы её и использовали. Как точку опоры в сложной сети меж-клановых отношений. У неё хватило реализма понимать, что в местном обществе её главная ценность - "сестра Воеводы Всеволжского". Поэтому она способствовала продвижению наших интересов. В меру разумения, конечно.

   В Алании не было единого центра власти, которым можно было бы манипулировать. Но тысяча маленьких "центриков" - тоже вполне годились. Просто чуть другие способы. Сильнейший из северо-кавказских, четверть-миллионный народ попал в поле моего зрения. Ещё - не интересов. Ибо существенной выгоды я просто не находил. Конечно, Дарьяльские и Дербенские ворота - важны. Примерно, как Суэцкий перешеек. Или "Дорога Рамы" возле Цейлона. Но вот сейчас, здесь... Непонятно.

   Поход Акима продолжался два года. Мои люди, под прикрытием Урдура, точнее - авторитета Царазон-та, прошли от Дербента до Тамани, заглянули в Грузию и Крым. Предметно осмотрели Нижний Днепр. Карты, описания местностей, отношения между владетелями, цены на рынках, образцы полезных ископаемых... Это очень помогло при принятии последующих решений.