Страница 96 из 126
"Книга - лучший подарок"! Это ж все знают!
За совершенно смешные деньги! Дешевле вашего дешёвого!
И чего тут нового? Коран - самый тиражируемый текст современности. Конечно, до тиражей цитатника Мао ему далеко. Так ведь и эпоха другая.
Ещё зимой Прокуй освоил резьбовые соединения. Меня заколебало отсутствие суппортов на моих станках! Вот и пришлось выучиться делать спиральную резьбу на длинных стержнях. Поставили такие стержни вертикально - пошли пресса. Вино давить мне не из чего, а вот масло - временами приходиться. Дальше, чисто чтобы не простаивало - ручной печатный станок Гутенберга.
Нужда печатать пришла. У меня идут "Типовые уложения" для новосёлов, азбуки, таблицы для сигнальщиков... Пока тексты нужны были в нескольких экземплярах - шла "эксплуатация детского труда". Трифа, в порядке научения каллиграфии, раздавала задания переписать правильно бумажку. До десятков экземпляров это проходило. Если больше... их же все надо заново проверить!
Если у меня заработала типография с кириллическим шрифтом, то в чём вопрос сделать шрифт куфический? А главное... Слава Мухаммеду! Он толкнул в массы ислам, он заставил их всех читать одну книгу, он, и праведные халифы, старательно выдерживали единообразие. Ну как этим не воспользоваться?!
Для сравнения. Христиан - миллионов пятьдесят, канонических Евангелий - четыре, допустимых языков - три. Древнееврейский, греческий и латынь. Не считая книг на национальных языках, вроде тех, которые запустили Солунские братья Кирилл и Мефодий или Евангелия от Ульфилы.
На "Святой Руси" примерно 90 тысяч экземпляров книг. Сотни наименований. Только запрещённых около 120! Какие тут могут быть тиражи? Пять тысяч требников - запредельный максимум. Вообще, а не ежегодно.
А в исламе - стандарт, единообразие. Благодатнейшее поле деятельности для попаданца со склонностью к индустриализации и массовому производству.
Ух, как я тут развернусь!
Значится так... Ротационная машина, ксилография, высокая печать...
Сам принцип печати известен давно. Китайцы применяли ещё во втором веке. В девятом - полностью печатная книга "Алмазная сутра". Римляне вполне штатно печатали географические карты в четвёртом.
"Тарш" (ксилография) нынче весьма распространена в Египте. Преимущественно печатают на разном текстиле. Обычно - с деревянных форм. Ну, гравюры - это ж все знают!
Понятно, что у себя я воспроизвёл хохмочку Гутенберга - наборный шрифт. Но вот здесь... при таком тираже и вечной продолжительности... Похоже, шаг назад - к гравюре - будет эффективен. Сделать сотню форм... металлических... по количеству сур... собрать на барабан и крути себе, не забывая смазывать... И чего они сами не додумались? - А фиг его знает. Тут как с карманами: до 17 века - нигде нету. С подворотничками - ещё хуже.
***
Бедный Абдулла отлежался и вспомнил, в конце концов, с чего начался наш разговор. Но тональность новой попытки обсуждения - была уже другой:
-- Дорогой друг Иван, я понимаю всю мелочность вопроса, но... как же всё-таки... с этими... эмир Ибрагим велел... баб и мулл...
-- Достопочтенный Абдулла! Взгляни - у меня только две руки. Я не могу одновременно нести в мир великое множество свитков с божественным словом, снимающим замки с сердец сотен тысяч правоверных, и защищать этих, безусловно достойнейших и благочестивейших людей, от злобы язычников, кои прямо роятся в моих землях. Посмотри - даже ваши суваши, уже столетиями живущие под сенью мудрости, под знаменем аллаха в руках великих правителей эмирата, осмеливаются обижать ваших баб. Э... бабов. А уж мои-то... только из леса, прямо с ёлки... Прольётся кровь правоверных. Эмир разгневается и будет прав. Следует ли нам расстраивать блистательнейшего и наполнять сердце победительнейшего - печалью? Давайте вы сперва приведёте в истинную веру сувашей. Я же, внимательно посмотрев и тщательно восприняв ваши, столь успешные и безусловно благонамеренные способы и методы, попытаюсь применить их и к своим неверным. Пока же я пребываю в глубоких сомнениях и в тяжких раздумиях. Посему стремлюсь делать то благое дело, которое мне понятно - Коран. С твоим именем на первом листе. Так не отвлекай же меня от борьбы на пути Аллаха, о мудрейший ходжа!
Якуб бин Ногман оказался сварливым стариком. Достаточно крепким, чтобы перенести путешествие до Багдада, достаточно пронырливым, чтобы добраться до уха халифа. Впрочем, работа кади (судьи), помимо книжной премудрости и благочестия, требует живучести и изворотливости.
Аль-Мустанджид Биллах и в самом деле был добрым человеком. Войны он возложил на атабека Нур ад-Дина Махмуда Занги. Тот воевал, с переменным успехом, то с крестоносцами, то с фатимидами и не ждал денег из Багдада. Так что халиф мог сочинять стихи и беседовать с умными людьми. Своё благословение, посоветовавшись с улемами, он дал даром, и оно было озвучено во всех мечетях мусульманского мира. "Ибо сиё - угодно Аллаху".
Ещё он собственноручно написал благочестивое пожелание на титульных листах того десятка экземпляров, которые мы ему подарили. И бесплатно раздал их нуждающимся. Мои гравёры воспроизвели этот автограф, и десятки тысяч книг "с личной пометой Наместника Пророка" уходили за тройную цену.
Увы, это не избавило нас ни от проблем с местными правителями, ни от возмущения "широких народных масс". Когда в какой-нибудь Герат приходил караван с томиками Корана, местные писцы и примкнувшие к ним "блюстители истинного благочестия" кидались громить, рвать, топтать и жечь священную книгу.
Шариат указывает, что "следует держать Коран на высоких местах. Нельзя класть Коран на пол". А они - клали. А некоторые - даже ложили. Погромщиков - наказывали.
Для минимизации убытков, снижения рисков, наказания анти-коранщиков было создано "Общество багдадских книголюбов". Его транспортно-сбытовая сеть оказалась весьма полезной и при продвижении других наших товаров.
На озвученные в устье Аиши тиражи мы вышли не сразу. Но из года в год поток отдаваемых нам ценностей, обоснованный, по сути, лишь верой в Пророка, нарастал.