Сторис

   - Ты сейчас наверх? - веточки дрогнули, чтоб поддержать, он снова прижал их к груди.

   - Кулькова должна подойти, у нас с ней один номер, - безразлично проговорила она, глаза её потухали, - я подожду её здесь. Бросай свою вербу в номер и спускайся к нам.

   Он не поверил, уставясь в холодный экран, что она сказала ему именно так. Актрису подобрали похожую, она будто бы виделась с живой Бормотиной и копировала её движения и жесты.

   - А я так надеялся что у тебя одноместный, - слова вырвались на мгновение раньше киношного Сториса, и сидящие впереди, обернулись к нему, пытались поймать говорящего, но увидели только мрак да услышали однообразное гудение в воздухе. Подошёл лифт.

   И подпрыгивая, витая в облаках, он взлетел на свой двадцать седьмой этаж. Бормотина здесь, значит, жизнь не так уж плоха.

   - Свет моргает непонятно почему, - Мика то зажмуривал глаза, то осторожно посматривал на Сториса.

   Действительно, верхняя, запрятанная в щель потолка лампа то загоралась, то гасла, выжимая из себя бессильную, чахлую желтизну. Потолок плавал в шипящих электрических волнах. Кашляющая лампа запиналась, читая свет будто незнакомые стихи, сбивалась на первом слоге. Мы посылаем сигналы сос, чтоб на нас хоть так обратили внимание.

   - Тебе очень нужен верхний свет? - поморщился он, понимая, что придётся строить пирамиду из стульев, чтоб добраться до потолка, - Здесь же есть ещё лампа над твоей койкой.

   - Я думал, тебе будет темно. Захочешь читать подборку, вспоминать, кто что написал, готовиться к обсуждениям, а уже темно. Глаза будешь напрягать.

   - Нас пригласили в тринадцатый номер, - случайный виноватый взгляд на рюкзак, который так и лежал нераспакованный на кровати, - вот там и будут главные обсуждения дня. А я пока позвоню, чтоб нам тут свет наладили. Набери воды, сейчас модно в номерах держать вербу.

   Он бросил веточки на смятую постель Мики. Что ж, будем надеяться, что Юлька придёт на общий сбор. Потом, после пьяного гама и духоты нужно будет предложить ей прогуляться.

   Успеть, пока ночи ещё длинны, набраться темноты, найти Юльку и пригласить её в свой номер.

   В тринадцатом номере разве что на плечах не сидели друг у друга. На фестивале рожи лиц было не разобрать. Он пробился на крохотную проплешину кровати рядом с Бессмертным, а Мика остался у выхода, сиротливо озираясь, видно ища и не находя своих знакомых.

   - Понаехали, понаехали, корешки! Елдаков! Бабин, операцию по перемене пола ещё не сделал? Гриневицкая, Кулькова, Соловьинова! Чёрт возьми, на самом деле понаехали, а сколько слухов было, что в этом году не будет ни хрена! - Стуков, хлопал по спинам знакомых парней, обнимал девчат, а знал он здесь всех, - Вот и верь после всего нам, писателям!

   - Нам никто не верит, нас никто не читает, ни кому мы на хер не сдались. Разве что себе самим, - ответил такой же уверенный, такой же побывавший на всех семинарах, такой же крупный, лохматый и мордатый детина. Его звали Гришка Самолётов. - Не встретились бы мы, никто бы не заплакал. Там в Москве поют и пляшут, что в этот год избавились от нас.

   - Что Москва? Что Москва? Одно слово - столица, - отмахнулся Сторис, - что там с расписанием лучше скажите. А то у меня три версии и в каждой разное время завтрашнего сбора.

   - В понедельник начнутся семинары. Хотя бы просмотри тексты тех, кто из твоего, - посоветовал Стуков, - руководители любят, когда говоришь по существу, когда делаешь вид, что тебе интересно. Могут дать стипушку уже за активность, особенно если тексты окажутся в семинаре ниочёмные. Мне один раз дали за статью, от которой меня и сейчас тошнит.

   - Попробовали бы не дать бессмертному! - тощий паренёк завизжал, руки его со взбухшими венами задели лампу, Мика с опаской поглядел на ставший дрожащим и колючим свет.

   - Валерия, - позвал Сторис, разглядев едва знакомое лицо в скользких порывах света, - мы в одном семинаре.

   - Шшшш, - выдохнул Стуков, - она на дух не переносит любого, кто хоть раз спутал её гениальное имя. Это же Калерия Гриневицкая - королева поэтов. Ты дорасти сперва до её гениального дара, а потом право имей.

   - Но она сейчас с прозой, - Сторис читал её тексты, но всё ушло из его памяти, - там как из любого парня сделать миллионера?

   Да, практическое пособие, - Николай неопределённо помычал, видно сам прочёл не полностью, - вроде уже издают его, сейчас такое заходит.

   Он не оказался миллионером, и от того, что был готов отдать свои слова даром, их никто не брал. Писатели собрались в душной тесной комнате, пили, гоготали, но дальше роман двигался плохо, строчки, каменные, безжизненные, падали, пропадая в проплешинах ковра.

   - Летов среди нас воскрес, - донеслось до него с соседней кровати. Бездушное ржанье где-то позади, попытка затянуть что-то маловразумительное. Его передёрнуло здесь, в кинотеатре, смех позади булькнул в гортани, отчаянно попытался повториться и пропал, - всё идёт по плаану.

   - Винтовка - это праздник, - на койках вовсю галдели, курили сигарету, кто-то пустил косячок по кругу. Он кашлянул, ощутил вкус губной помады, горькой бумаги с обрывками слов, ничего не пришло к нему, всё лишнее тоже осталось с ним. Киношному Сторису, похоже, хотелось затянуться ещё, даже пальцы, тощие, напряжённые, пытались нащупать косячок. Вот ты и попробовал, парень. Приятно? Хотя сам он точно помнил, что сигарета досталась ему только раз. Глаза бегали по залу, пытаясь найти Юльку среди зрителей, но её не было. Люди превратились в тёмные однообразные фигуры, исчезающие совсем, вытесненные хрен пойми какими гениальными писателями из тринадцатого номера.

   - Самое главное нам здесь обрести плоть. Все смыслы прямые, допущения больше не принимаются, скидки на вариативность тоже, - Самолётов посмотрел на него, улыбнулся, будто знал всю жизнь, но не решался познакомиться лично, - роман про литсеминар?

   - Про него, - руки, ожидающие новых пожатий, опустились, - не думал, что ты читал.

   - Смело, смело, - Самолётов зацепился взглядом за него, будто сделал фотоснимок на память, - но нас же много. Кого-то непременно обидишь, не раскроешь, упомянешь, а потом забудешь. Вроде и есть, скажем, дядь Вася, а ты его попробуй тут среди нас различи.