Страница 5 из 7
По дальнейшим показаниям супруги, семья зарезала и съела соседскую девочку сиротку, пришедшую к ним ночевать, и одного из попросившихся погреться бродячих мальчиков, другой ушел и на ночь не остался. Валеночки девочки спустя несколько дней отнесли тетке со словами, что девочка заболела у них и умерла, а они её схоронили.
Но плохо жили не все. В архиве области хранится дневник поэта описывающего стихами то страшное время. Александр Сударев, в те года промышлял воровством и продажей зерна поступающего в регион в качестве гуманитарной помощи. В его обязанности входило взятие проб, в дальнейшем он с подельниками придумал, как присвоить себе пробы для последующей реализации. Его стихотворный дневник свидетельствует о работающих в Оренбурге в голодные годы харчевнях и питейных заведениях. Александра поймали на миллионных переводах родственникам в голодающую деревню. При отправке четвертого миллиона, сотрудник почту заявил, а самого деятеля осудили на четыре года.
Историческая справка
На заседании Политбюро 8 февраля 1921 года был сделан первый шаг на пути к Новой экономической политике. На замену продразверстки пришел продналог. Введенный декретом ВЦИК от 21 марта 1921 года. Как взымаемый с крестьянских хозяйств, твердофиксированный продовольственный натуральный налог.
Но и эти изменения не сразу дали желаемого результата. Продразвердка – система продовольсвенных заготовок в переод военного коммунизма 1918-1921 г. За частую представляла собой изъятия у крестьянства излишек, оставляя 4 пуда на одного человека, а иногда и менее. В связи с чем, посажная площадь была искусственно сокращена самим населением. Хлебопашцы стали сажать ровно столько, сколько требовалось. На местах, пользуясь неграмотностью населения, боясь попасть в дефицитный регион, продармейцы изымали больше чем требовалось, оставляя запас, которого явно не хватит, отчитываясь о том, что у населения имеется еще изыскной резерв.
Первый акт НЭПа должен был облегчить судьбу крестьянства, но на деле, в некоторых губерниях он был установлен по посевной либо имеющейся у крестьянской семьи в распоряжении площади земли. По этой причине, даже в самые урожайные годы налог мог превышать общий сбор зерна. Кроме этого он был собран даже с самых пострадавших от неурожая 1921 года. А на местах завышались имеющиеся у крестьянства земельные резервы, иногда даже вдвое.
Голод разрастался, не смотря на благотворительную помощь, очаги захватили практически все Поволжье. Положение ухудшила эпидемия. В 1921 году Союз призвал весь мир помочь голодающим Поволжья, Южной Украине, Крыму, Башкирии, частично Казахстану, Приуралью и Западной Сибири, впервые приняв помощь от капиталистических стран. На территориях с населением в 90 миллионов человек голодало не менее половины.
Сорокин в статье «Дальняя дорога» 1921 года писал: «Избы стояли покинутые, без крыш, с пустыми глазницами, окон и дверных проемов. Соломенные крыши изб давным-давно были сняты и съедены. В деревне, конечно, не было животных – ни коров, ни лошадей, ни овец, коз, собак, кошек, ни даже ворон. Всех уже съели. Мертвая тишина стояла над занесенными снегом улицами. Погибших от голода обессилевшие односельчане складывали в пустых амбарах.» Но налог продолжал взыматься, даже с голодающих.
Газета «Известия» за 1921 год
Один из лидеров кадетской партии, врач по профессии, Н. М. Кишкин огласил подготовленную инициативной группой декларацию:
«Происходящие в России события создали между гражданами одной страны непреодолимые преграды и разбросали их по разным непримиримым лагерям. Но не может быть, не должно быть вражды и смуты там, где смерть пожирает свои жертвы, где плодородные поля обращены в пустыню, где замирает труд и нет животворящего дыхания жизни. Дело помощи голодающим должно объединить всех. Оно должно быть поставлено под мирное знамя Красного Креста. Краснокрестная работа, лишенная всякого элемента политической борьбы, должна происходить гласно, открыто, под знаком широкого общественного контроля и сочувствия.
Мы должны иметь право сказать не только внутри страны, но и там, за рубежом, в тех странах, куда мы вынуждены обратиться за временной помощью, что властью поняты задачи момента, что ею приняты все зависящие от нее меры, гарантирующие работникам по голоду законную защиту их деятельности, скорое продвижение и полную сохранность всех грузов и пожертвований, предназначенных для голодающих»
Помощь в Оренбуржье пришла из международного Красного Креста, еврейской организации «Джойнт» (American Jewish Joint Distribution Committee), организации международной рабочей помощи (Internationale Arbeiter-Hilfe), самой организованной и многочисленной была неправительственная «Американская организация помощи» (American Relief Administration) – АRА.
***
Голод удалось победить. Жизнь пошла своим чередом. Варенька с семьей вернулись в Самару, их папенька устроился на железную дорогу и вскоре за заслуги занял прежний пост, но уже под другой фамилией. Настасья и Петр поженились, следом и Ваня с Клашей тоже. Девица сдержала обещание, Егор с женой были обласканы трудолюбивой и податливой невесткой, народившей им на радость семерых внучат.
Жизнь раскидала сыновей Ерыкалова. Василий и Иван перебрались в Сорочинск, Петр с молодой женой и братом Кузьмой остался в родном селе. Сергей был рад тому, что породнился с героем первой мировой войны Андреем Коротовсих, тем более что из родни у Настасьи кроме братьев Ореховых, дядьев Коротовских да подруги Кати Трушенковой с семьей породнившейся, изредка навещавших молодых особо никого и не было. Екатерина с Кузьмой дочку народили, Машенькой назвали, а Настасью с Петром в крестные взяли. Трафим, перебрался в недалече разросшийся поселок прозванный Новым Ташкентом за плодородные земли.
Сентябрь 1926 года в молодую семью постучал счастливым Аистом. У Ерыкаловых родилась дочка Ниночка. Настасья не могла наглядеться на доченьку, русоволосая, кудрявая красавица с огромными глазами ясного неба, радовала каждый день. Рано пошла, рано заговорила, послушна да не капризна была, не ребенок, а лучик счастья на радость родителям.
Вскоре в селе появилась молодая вдова, у Фроси от мужа осталось пять погодок, супружник, самовольно отдал богу душу. Похоронила его за оградой кладбища да уехала. Бабы в деревне поговаривали, что она колдует, скот портит да деток глазит, поселили на выселках и благополучно забыли. Пока по мужикам сельским не пошла, перебрав всех от мала до велика. Петр долго сопротивлялся колдовским глазам да пряному голоску, но потом как бес попутал. Попал мужик в паучьи сети, отстраняясь от Настасьи и дочери стал.
Клаша, ревновала молодого супруга ко всем, а в новой вдовушке прямую угрозу для своего счастья увидела, подкараулила разлучницу, у здания правления. Ефросинья, чинно виляя тройной юбой, словно дореволюционная барышня шла получать перевод на почту. Наскочив из-за угла, с прытью пантеры вцепилась в густую косу, веревкой обмотав её вокруг руки.
– Вот и попалась, гадюка! – победным визгом верещала Клавдия.
– Чего тебе, сумасбродная. – от неожиданности и боли та присела.
– Ну, посмотри еще на моего Ванюшу, я тебя на твоей же косе повешу!
– Да сдался мне твой Ванечка. – расхохоталась пойманная за гриву Фроська.
– А то не ведала я, как ты лиса блудливая вокруг него плешивым хвостом виляла.
– Да нужен он мне – не прекращала хохотать вдова.
Из правления вышел Петр. Фрося вдруг завизжала, заплакала, умолять стала. Клаша обомлев, пыталась высвободить руку, но та вцепилась в нее мертвой хваткой и словно судорожная стала кидаться из стороны в сторону, визжа во всё горло, на глазах у изумленных сельчан, сбежавшихся на представление.
– Все! Довольно! – Крикнул Петр, пытаясь оторвать Клашу от обидчицы, но та и не собиралась прекращать жертвоприношение густой косы. Лишь удалось прыгнуть к спасителю на шею, выпустила руку ревнивицы, которая тут же скрылась в садах за сараями.