Брат Вульф

- Я так и сделал, отец, много раз. Однако там были сотни книг, и лишь изредка я оставался один в доме. Я успел окунуться в несколько десятков-вот и все. Я не нашел ничего, относящегося к ведьмам, использующим магию.

- Ты действительно хочешь сказать, что ничего не нашел? - Сердито воскликнул отец Ормскерк. - Мне трудно в это поверить! Так вот, мои слуги сейчас изучают библиотеку Ведьмака Джонсона. Я предсказываю, что они преуспеют там, где ты потерпел неудачу.

Теперь он кричал, его глаза вылезли из орбит, лицо покраснело. Я продолжал быстро говорить, пытаясь успокоить его гнев.

- Было много рассказов о методике использования адской магии, но только в отношении той, что используется ведьмами - сказал я с некоторым отчаянием. - Например, они используют заклинания очарования и ...

- Довольно! - крикнул Инквизитор, стукнув кулаком по столу. - Я крайне разочарован, брат Беовульф. Я надеялся, что ты сможешь помочь нам в нашей задаче противостоять дьявольским делам – и что знания, которое ты передашь, уменьшат наказание, которое я должен буду наложить на твое тело ради блага твоей души. Поэтому сейчас ты вернешься в свою келью, и мы разберемся с твоими преступлениями завтра на рассвете.

С этими словами меня увели, дрожащего от страха. Однако в моей камере меня ждало нечто, что делало все гораздо хуже.

Я понял, что чувствую запах гари. Из открытого окна валил дым, и порывы ветра тянули его ко мне. Вдалеке тоже раздавались звуки: хриплые крики, а потом кто-то закричал в агонии.

Я заглянул в узкое окошко камеры, едкий дым щипал мне глаза, но ничего не увидел. Что бы там ни происходило, оно находилось где-то к западу от аббатства, на травянистом поле между зданием и рекой.

Внезапно я определил источник дыма.

Они сожгли одну из ведьм.

Глава 13: Зверь Приближается

На следующий день, вскоре после рассвета, меня снова вызвали на допрос. На этот раз отец Ормскерк не встретил меня улыбкой, и меня не накормили овсянкой. Я все равно не был голоден: мой желудок сжался от ужаса, когда два монаха отвели меня не в одну комнату, а в большой подвал где-то под аббатством. Там воняло потом и кровью, а Инквизитор стоял у двери, скрестив руки на груди, с угрожающим выражением лица.

На стенах висели факелы, а в углу горела оранжевая жаровня. Затем я с ужасом увидел длинный стол с цилиндрами на обоих концах; к ним были прикреплены ремни и веревки. Это было пыточное приспособление для растягивания человеческого тела так далеко, что суставы в конце концов выскакивали из своих гнезд.

Рядом стоял металлический стол; на медном подносе стояло то, что я сразу же узнал как орудие пытки: пара плоскогубцев и длинные острые иглы, которые, как я знал, использовались для проверки женщин на предмет того, не ведьмы ли они. Их острия снова и снова вонзались в плоть, причиняя жертве сильную боль. Однако если они воткнули в нее иголки, и никакой реакции не последовало, то можно было сделать вывод, что метка дьявола была найдена, и женщина была ведьмой. Потом ее сжигали. Неужели они собираются сделать это со мной? - Спросил я, чувствуя, как дрожат от страха ноги.

Оглядев комнату, я подумал, что Керсальское Аббатство очень большое – я не был знаком с каждым углом. Я определенно ничего не знал об этой подземной комнате пыток.

Монахи силой усадили меня на металлический стул и крепко привязали ремнями к рукам, груди и ногам. Тут я заметил, что в жаровню глубоко воткнут тонкий стальной прут, конец которого терялся среди тлеющих углей. От страха у меня на лбу выступили капельки пота и потекли в глаза. Неужели они собираются сжечь меня прямо сейчас?

Монахи оставили меня наедине с Инквизитором, который хранил молчание, но тут в комнату вошел брат Сабден. Он подошел и посмотрел на меня сверху вниз, его глаза были холодны на узком лице, как будто я был каким-то вредителем, которого нужно было уничтожить. Его рукава были закатаны, а сам он носил длинный кожаный фартук. Он нес две стеклянные банки.

Отец Ормскерк мрачно улыбнулся мне, его лицо исказилось в пародии на юмор, но глаза были остры, как кремень, и жестоки, как смерть.

- Покажи брату Беовульфу кувшины, - велел он.

Брат Сабден поставил большой на стол, а меньший поднес поближе к моему лицу.

- И что же ты видишь? - тихо спросил Инквизитор, подходя к своему помощнику и становясь рядом с ним.

Меня начало трясти, я не мог устоять на ногах. Кувшин был полон зубов. Некоторые из них были длинными клыками, другие поменьше; некоторые были белыми, а другие - желтыми или коричневыми. Все они были похожи на людские.

- Некоторые из тех, кого мы допрашиваем, очень храбры, - продолжал Инквизитор. - Дьявол придает своим созданиям мужество. Мы противостоим этому с помощью живучести. У большинства людей во рту тридцать два зуба. Представь себе агонию, когда каждый из них вырывается! И каждый зуб может занять больше часа, чтобы извлечь его. - Он жутко улыбнулся, увидев мое испуганное лицо. - А теперь покажи брату Беовульфу большой кувшин.

Брат Сабден поднес его к моим глазам, и я увидел, как что-то плавает в молочно-белой жидкости. Меня тошнило.

- Этот сосуд содержит глазные яблоки и языки, брат Беовульф. Так почему бы тебе не воспользоваться своими глазами, чтобы написать это, и не воспользоваться своим языком, чтобы ответить на мои вопросы, - сказал отец Ормскерк.

Он развернул листок бумаги и поднес его к моему лицу. Я быстро сообразил, что это то самое письмо, которое Том Уорд дал мне передать Алисе.

«Мне очень жаль, Алиса, но если эта записка окажется у тебя в руках, это будет означать, что я откусил больше, чем могу прожевать, и мы, вероятно, никогда больше не увидимся.

Я думал, что делаю то, чему меня учили, и что мой долг как Ведьмака – защищать графство. В то время я искренне верил, что это должно было превалировать над всеми другими вещами. Но теперь я понимаю, что ошибался. Мой самый большой долг был перед тобой. Во время путешествия у меня было достаточно времени подумать, и теперь я знаю, что должен был остаться рядом с тобой, как ты меня просила. Ты умоляла меня остаться на роды, а я отвернулся от тебя. Мне очень жаль, что я так поступил.

Поэтому я пишу тебе, чтобы извиниться за то, что сделал, и сказать, что люблю тебя. Я всегда буду любить тебя, Алиса. Но, пожалуйста, не пытайся мне помочь. Если ты читаешь это, я думаю, что мне уже ничем нельзя будет помочь. Я также верю, что мы столкнулись с чем – то новым из тьмы - опасным и могущественным существом. Оно похитило Ведьмака Джонсона так, словно тот был не более чем ребенком, а не грозным Ведьмаком с многолетним опытом, и я только что увидел еще одно доказательство, свидетельствующее о его ужасной силе.

Так что, пожалуйста, оставайся в Чипендене. К этому времени я уже знаю, что ты родишь нашего ребенка. Поэтому, пожалуйста, не подвергай себя опасности, приходя сюда. Без твоей магии это было бы безнадежно, и даже если твоя сила вернется, не подвергай себя риску. Ты будешь хорошей матерью для нашего ребенка, лучшим защитником, который у него когда-либо будет. Теперь это твой долг. Поставь это на первое место. Я поступил неправильно, так что, пожалуйста, не иди по моим стопам.

Я люблю тебя,

Том»

- Разве это не трогательно? - саркастически заметил Инквизитор. - Он явно заботится о ведьме – о ней и о том отродье, которое, должно быть, уже вылупилось из ее темного чрева. И это доказательство проклинает тебя, брат Беовульф. Ты не только вышел за пределы своей компетенции и обратился за помощью к другому ведьмаку, но и был готов вернуться в логово этой ведьмы, чтобы передать его послание. Признаешься ли ты в своих грехах и просишь прощения? - потребовал он ответа.

Мне было страшно, но я хотел защитить себя.

- Я вовсе не собирался грешить, отец. Если я и грешил, то грешил в невежестве. Я просто пошел искать помощи, которую мог дать только другой Ведьмак. Я не хотел причинить ему никакого вреда.