Чернолесье

***

К концу второго дня пути нас догнал на тракте караван: десяток повозок, запряженных меланхоличными длиннорогими быками, тащили тяжело нагруженные телеги, от которых исходил неприятный кислый запах. Их сопровождали несколько воинов в кожаных доспехах с мечами на поясе, возницы же держали под рукой топоры.

Когда первая телега поравнялась с нами, меня окликнул высокий и тощий, как жердь, пожилой мужчина с морщинистым лицом в стеганной синей куртке, массивных ботинках с высокими чулками и причудливом головном уборе, похожем на тюрбан. Говорил он на том же наречии, что и Винс с односельчанами, но с каким-то мягким картавящим акцентом.

– Эй, вы что за люди? – спросил он, настороженно оглядев мою странную одежду, а также барана, на спину которого я как раз сел, устав идти.

– Его инородие – егерь здешний, – поспешил ответить Винс, державший барана в поводу. – А я камардинер ихний.

– Ну, то-то, егерь, – проворчал себе под нос старик. – Много вас тут таких по большой дороге ходит. Егерь-егерь, а потом свистнул, и такие же егеря из кустов выпрыгнули, и давай глотки резать. Коли ты егерь, так давай подорожную.

– Вы, господин, разве королевский капитан, чтобы подорожную спрашивать? – вежливо поинтересовался Винс. – Вы-то сами, например, кто будете? И почему везете товар чернолесским трактом? Не оттого ли, что здесь таможни нет?

– Чего?! – сморщенное лицо караванщика пошло пятнами. – Ты как с людьми разговариваешь, деревня?! Вы бы, господин, поучили своего камердинера, пока этого кто другой не сделал!

Последняя фраза была обращена уже ко мне, и оставаться в роли безмолвного свидетеля их пикировки было невозможно.

– Благодарю за совет, – ответил я, не без труда спустившись со спины барана. – Но учить моего слугу манерам – это, конечно, сугубо мое дело. Однако, в самом деле, с кем я имею честь говорить? Меня, например, зовут Руман из Чернолесья, и я к вашим услугам.

– Из Чернолесья, значит? – караващик снова смерил меня подозрительным взглядом. – Когда б оттуда что хорошее выходило. Коли вы, господин, егерь, так, может, чем докажете?

Я вытянул вперед руку и сжал кулак, вызвав лезвие, эффектно засветившееся в наступающих сумерках. Караванщик отступил на шаг назад и заслонился от меня ладонью со сложенными тремя пальцами – похоже, отгонял нечистого.

– Меня зовут Матеус Бажан, – неохотно произнес он, видимо, решив, что опасности мы с Винсом не представляем. –  и везу я кожи из Кирхайма в Брукмер. Коли вы и правда егерь, так, может, с нами пойдете? На тракте нынче небезопасно. А у вас, все-таки, ружье.

– Сочту за честь, – ответил я. На пустой дороге в надвигающихся сумерках было, в самом деле, неуютно.

***

Лагерь разбили при дороге на большой вытянутой поляне. Быки, выпряженные из повозок, паслись чуть поодаль под присмотром одного из возниц, то и дело издавая печальное мычание. Туда же Винс отвел и нашего барана, и тот щипал траву чуть поодаль – быки посматривали на чужака с опаской. Примерно так же смотрели на нас с Винсом возницы и охранники, расположившиеся посреди поляны вокруг большого костра и ужинавшие вяленым мясом. Мы с Винсом сварили большой котелок каши и попросили спутников присоединяться, но большинство не захотело. Лишь немногие, опасливо глядя на товарищей, окунали свои ложки в кипящую гущу. Один протянул мне взамен шмат мяса, оказавшегося жестким, как подошва, и очень соленым.

Я  все время старался рассмотреть в поведении наших спутников что-то похожее на скрипты, но, кажется, так ничего и не обнаружил. Все они вели себя, как люди: никаких повторяющихся движений и фраз, никаких реплик невпопад или еще какого-то странного поведения. Были это обычные люди: грубые, недалекие и давненько не мывшиеся, но совершенно живые. В свою очередь, они явно изучали меня, и тоже с опасливым интересом.

– Зря вы, ваше инородие, так легко с ними идтить согласились, – сказал мне на ухо Винс, едва прожевав половину полученного куска. – Другой бы поторговался, да плату за сопровождение с них слупил.

– Не подумал как-то, – ответил я

Минут через десять рядом с нами возник Матеус Бажан, до того обходивший лагерь, чтобы убедиться, что все в порядке.

– Желаете? – спросил он, протянув мне глиняную бутыль.

Я поблагодарил его и опасливо отпил. Внутри оказалось вино – кажется, яблочное и остро пахнущее какой-то неизвестной мне специей, отдаленно похожей на анис. Я отпил пару глотков и протянул бутылку Винсу. Караванщик скривился – видимо, слуг он считал недостойными этого напитка – но возражать не стал.

– Куда путь держите? – спросил он, с кряхтением усаживаясь у костра и протягивая к нему бледные руки с тонкими длинными пальцами.

– В Брукмер, – ответил я. – На ярмарку.

– Добытое в лесу, стало быть, сбывать? Хорошее дело. Да и прикупить бы вам чего не мешало. Ружьишко-то у вас, гляжу, неважное, и с крестьянским топором ходите.

–- Может, посоветуете, у кого экипироваться? – спросил я.

– Отчего нет? Старый Тийен, мой друг, торгует возле хлебного рынка. Скажите ему, что вы от меня – он вам обязательно сделает скидку.