Поручик

   - Г-господин поручик!.. Что это? - боец по фамилии Панкратов явно нервничал, он постукивал пальцами по цевью карабина.

   - Бог его знает!

  Но я-то догадывался... У седьмой стрелковой роты не было глазастого Стеценко в авангарде, и, похоже, они напоролись на мины... Тут-то наши синемундирные друзья их и накрыли. Первым желанием было поднять роту в атаку, отвлечь на себя лоялистов... Потом бросил:

   - Движение не прекращать, темп не увеличивать. Атакуем только по моей команде!

  На другом конце городка и на холмах перед Клёном стрельба не прекращалась. Похоже, бойня там была в самом разгаре, и сложно было понять, на чьей стороне удача.

  Наконец мы добрались до выхода из оврага. Под ногами хлюпало, спина затекла от постоянного движения пригнувшись, бинокль лупил меня в грудь при каждом шаге. Представляю, каково было солдатам.

  Я протер бинокль и глянул на здания, которые виднелись сквозь туман. На крыше одного я заметил силуэты нескольких солдат, но, похоже, смотрели они не в нашу сторону.

   - Рота! Ползком выдвинуться на позиции по линии от того разлапистого дерева до валунов! Пулеметной команде - станковые по флангам, ручные - рядом со мной, по центру.

  Указанная мной линия была метрах в тридцати от первых зданий, и я молил Бога, чтобы нас не заметили.

  Солдаты ползли по мокрой от росы траве, занимая свои места для атаки. Я занял позицию за кочкой, почти по центру. Вахмистр Перец с ручным пулеметом, Панкратов с карабином и субтильный подносчик пулеметных лент Фишер составили мою охрану. Мамсуров-посыльный тоже затаился где-то неподалеку. Стеценко орудовал на левом фланге.

  Вдруг повисла тягучая тишина. Похоже, лоялисты отбили атаку бригады, и теперь наш полковник перегруппировывал силы. Что было с седьмой стрелковой ротой? Я не хотел об этом думать.

  Вдруг в голове прояснилось, ритм сердца пришел в норму. Пришло четкое осознание - вот оно - самое время! Я вытянул шашку из ножен, расстегнул кобуру с револьвером и встал в полный рост:

   - За Веру и Отечество! Рота-а-а - вперед!!!

  И помчался к городу.

   - Урррра-а-а-а!!! - за мной послышался рев двух сотен глоток и топот сапог по земле. Поехали!

  ***

  Лоялисты попытались открыть огонь, вроде бы кого-то даже задели... Я выдернул левой рукой револьвер из кобуры и выстрелил на бегу пару раз по силуэтам в синих мундирах. Краем глаза заметил, что Панкратов размахнулся и швырнул гранату на крышу...

  Оглушительно грохнул взрыв и нас обсыпало каменной крошкой и осколками...Сверху упало тело в синем мундире...

  Я подбежал к ближайшему зданию и заглянул в окно. Громадный детина в синем мундире дергал затвор винтовки. Выстрелил в него прямо сквозь стекло, пуля попала в бедро и лоялист упал. Над ухом раздался еще один выстрел и грудь синемундирника расцвела красным... Панкратов! Он тут же прикладом высадил окно и забрался внутрь. Я зацепился носком сапога за какой-то выступ в стене и ввалился в дом. Следом за мной карабкались еще бойцы моей роты. Слышалась стрельба и грохот в других домах.

  Мы с Панкратовым принялись обыскивать здание. Когда поднимались по лестнице на второй этаж, навстречу нам выскочили два лоялиста - один держал наперевес винтовку с примкнутым штыком.

  Я крутанул шашкой восьмерку, сильно врезав по стволу винтовки и, присев, полоснул синемундирника по голени.

   - А-а-а-а-а... - тон голоса лоялиста с каждой секундой становился все выше...

  Панкратов в обнимку со вторым лоялистом скатился с лестницы, издавая дикий рев и норовя направить ствол карабина на врага. В итоге ему это удалось, и он выстрелил в живот своему противнику. Тот обмяк. Панкратов вскочил, очумело потряс головой и выстрелил лоялисту в голову.

   - Чтоб не мучился... - пробормотал он. - А с этим что делать?

   - Перевязать, связать, допросить. Займись. Для допроса найди кого из капралов.

  Панкратов склонился над 'моим' лоялистом. Я утер рукавом пот с лица и стал подниматься по лестнице.

  На втором, мансардном этаже никого не было. Я шашкой подковырнул оконную раму, выдернул ее и вылез на крышу. За трубой можно было укрыться, и я решил устроить здесь наблюдательный пункт.

  Мой бинокль был расколот надвое. Револьверная пуля застряла в одном из окуляров и даже порвала мне гимнастерку... Оказывается, меня чуть не убили... И как я не почувствовал удара? Пришлось его выбросить и рассчитывать только на собственные глаза.

  Рота заняла что-то около двадцати домов на окраине города. Похоже, мы навели среди господ лоялистов немалую панику, дальние окраины горели - похоже, поработали сорокапятки. В районе ратуши тоже клубился дым и оттуда слышался какой-то лязг и грохот.

  Я наметил позиции для пулеметов - два четырехэтажных здания и водокачка. Надо бы послать кого-нибудь к пулеметной команде, пусть занимают. Как же я проклинал отсутствие раций... Я крикнул:

   - Эй, там! Посыльного ко мне!

  Лоялисты куда-то растворились. Похоже, перегруппировываются. Я не очень-то представлял, что делать дальше, и решил закрепиться в домах. Когда появился посыльный, я сказал:

   - Бегом к пулеметной команде, пусть занимают те здания и водонапорную башню!

  Посыльный исчез. Я спустился с крыши и принялся командовать. Солдаты выбрасывали из домов мебель, перегораживали улочки баррикадами. Мы оставили несколько домов и теперь держали квартал с водокачкой по центру.

  Позиция была неплохая - подойти к нам можно было только по двум нешироким улочкам, или дворами, или с тыла - по тому самому овражку, который использовала наша рота. Мы могли довольно долго здесь держаться, если только гаубицы лоялистов не обратят на нас внимание...