Поручик

   - Восемь сотен арестованных. В основном - отставные офицеры, интеллигенция... Еще кое-кого похватали из рабочих активистов и так, граждан которые на виду. Мели всех, кто вызывал подозрения, - шипит тот же самый Стеценко. - Сучьи синемундирники как раз за дело взялись когда мы в кабак пришли на предмет оружия у местных уголовников уточнить... Отсюда и пулемет, и хреновина эта у меня на стене.

   - И что, контакты наши они тоже замели? - это же провал, полный провал!

   - Да они вообще почти всех замели! - Стеценко вскакивает, потом материться от боли и снова падает на кушетку. - Почти всё гребаное подполье! И нихрена об этом не знают!

   - Лежи, подпоручик. Кто тут может адекватно обрисовать ситуацию?

   - Лемешев и Перевозников из города вернуться - доложат.

  Перевозников - один из добровольцев, рядовой. Вызвался с нами за компанию. Мол, Лемешев пошел и я пойду. Но это было скорее исключение, в основном ребята подобрались сознательные. Не считая Стеценки, конечно.

  Здесь нас было восемь человек, еще шестеро квартировали в пригороде, на мельнице. Хозяин, мельник, был человеком надежным, и предложил взять наших ребят к себе в качестве поденных рабочих. Такая легенда не вызывала подозрений - многие батраки ночевали и столовались прямо на рабочем месте.

   Командовал той группой Вишневецкий. Ему-то я доверял как самому себе, он парень что надо.

  Мне налили чаю, подсунули ломоть черного хлеба с куском сала, и некоторое время я был занят. Проголодался до такой степени, что почти не думал о кошмаре на Хлебном рынке.

   - Там в сидоре возьмите еще... И в карманах! - промычал я с набитым ртом.

  Фишер кинулся выполнять, и на свет Божий появились револьверы, боеприпасы и деньги.

   - Господин поручик-то зря времени не терял! - хмыкнул вахмистр Перец. - А на нас ругаться изволил...

  Я отмахнулся, и принялся за второй ломоть хлеба.

  В дверь заглянул давешний дедушка.

   - Кажется, ваши товарищи возвращаются... - проговорил он.

   Демьяница вызвался проверить, нет ли за ними хвоста, и вышел вместе с нашим хозяином. Он вообще - ретивый такой, этот Демьяница. Говорят пятиреченцы все - служаки и трудоголики. Но в данной ситуации это только плюс. 'Синие' не дремлют!

  Через несколько минут явились взмыленные Лемешев с Перевозниковым. У них разве что языки на плечи не свисали.

   - Садитесь, мужики. Передохните, а потом изложите как есть, - Перец изобразил гостеприимный жест.

  Бойцы дождались утвердительного кивка от меня и прошли в помещение. Перевозников выпил, кажется, ведро воды, а Лемешев хлопнул грамм пятьдесят спирта и занюхал рукавом.

   - В общем, нужно брать ипподром, - вдруг выпалил он. - Или сваливать отсюда нахрен.

  Вообще-то для Лемешева это было несвойственно - такие резкие высказывания при старших по званию. Парень он был дисциплинированный, ответственный. Поэтому я постарался сразу вникнуть в суть дела.

  Оказалось, на бывший городской ипподром поместили всех арестованных в последние дни. И членов имперского подполья, и случайных людей, всего около двух тысяч человек, если верить подслушанному Перевозниковым в кабаке разговору двух 'синих'. Условия содержания были адскими - антисанитария, какая-то баланда вместо завтрака, обеда и ужина и вода - из кранов в туалетах ипподрома.

  Некоторые из арестованных находились там уже более трех суток, поэтому стоило поторопиться, если мы вообще собирались что-то предпринимать.

  Стеценко озвучил общую мысль:

   - Как я понимаю, охрана там серьезная. Плюс гарнизон. Как мы собираемся это провернуть своими силами?

   - Т-с-с-с! - вдруг неожиданно сам для себя шикнул я.

  В голове кое-что начинало прорисовываться.

   - Нам понадобиться вся взрывчатка, какую мы сможем достать. Может быть керосин, бензин - что-то такое. И грузовик. А лучше - два. И самое главное - нужны фонари. Керосиновые, электрические, не знаю... Можно факелы. Хорошо бы - прожекторы... Как можно больше!

   Стеценко заметно оживился, а его светлость наоборот - напрягся.

   - Вы что, планируете теракт, поручик? - надавил голосом Тревельян.

  Я отмахнулся:

   - Вопрос терминологии, доктор. Я не собираюсь гробить мирное население, так что назову это отвлекающим маневром.

   - А причем тут фонари, господин поручик? - удивился Фишер.

  Я многозначительно улыбнулся и принялся раздавать приказы. Перец и Демьяница занялись взрывчаткой, а Стеценко заявил, что знает, где взять грузовики, и, возможно, горючее. Он ангажировал для участия в своей авантюре Лемешева и Перевозникова. Фишера как местного уроженца отправили на мельницу к Вишневецкому, его группа должна была заняться фонарями и прочим освещением.

  Оставшись временно не у дел, я заглаживал свою совесть тем, что самую рискованную часть мне придется провернуть самостоятельно. Нужно было только провести рекогносцировку, уточнить кое-какие детали, так что я надел пальто, на голову нахлобучил какую-то необъятную кепку (черт его знает, откуда взялась эта кепка!), сунул в карман револьвер и отправился в город.

  Меня мучил вопрос: какого черта такой благополучный город как Яшма вдруг оказался под властью лоялистов? Закономерным казался захват власти 'синими' на Севере, с малоприятным климатом, малоземельем и грязными рабочими окраинами промышленных городов.

  Шахты Юго-Запада и рудные копи восточных гор тоже могли стать благоприятной средой для распространения лоялистской бациллы среди чернорабочих, обнищавшей за время войны интеллигенции и мобилизованных солдат запасных полков... Однако, там ситуация была не такой однозначной, имперские партизаны действовали весьма активно, население встречало наши наступающие войска если и не восторженно, то нейтрально - уж точно.