Поручик

  Я насквозь видел таких мальчиков и девочек, которые до определенного момента стояли на грани, и случай качнул их в одну или другую сторону. У нас тоже хватало таких: идейных, с огоньком в глазах... Взять того же Панкратова - такой же молодой и с таким же огоньком...

   - Отставить! - рявкнул я.

  Бойцы, державшие девчонку тут же немного расслабились.

   - Господин Арис, вы в корне не правы. Тут не было никакого нападения на имперского офицера...

  Он выпучил на меня глаза:

   - Это как? Господин поручик, что вы себе...

   - Вот эта мадмуазель выстрелила мне в фуражку... Не знаю, из юношеской бравады, или из хулиганских побуждений - пускай разбирается суд. Бойцы, вам всё понятно?

  Бойцы, которые держали девчушку, были из моей роты, не преторианцы. И им было все понятно. Вахмистр вроде как вздохнул с облегчением.

  Господин Арис прищурился, а потом пнул носком сапога какой то-ящик, бросил:

   - Ты еще об этом пожалеешь, щенок! - и вышел, хлопнув дверью.

  А юная революционерка хлопала глазищами и таращилась на меня удивленно. Я кивнул солдатам - мол, исполняйте, и развернулся, чтобы уйти. За моей спиной вахмистр-преторианец как-то устало сказал арестованной:

   - А потом расскажешь своим подельникам, как проклятые имперские офицера тебя мучили и насиловали... Дурочка с переулочка...

  Кажется, после этого она расплакалась.

  Бойцы таскали ящики и мешки из дома и грузили их в машины. Я стоял под раскидистой лиственницей и, в общем-то, бездельничал, встречая и провожая грузовики. Мне начало капать на фуражку, и я непонятно зачем снял ее и теперь мне капало на макушку.

  Вдруг объявился Арис.

   - Господин поручик! Извольте предоставить мне бойцов для расстрельной команды.

  Я на секунду замешкался, пытаясь осознать, что именно он от меня хочет. А потом понял, и видимо весь спектр колыхнувшихся в душе эмоций отразился на моем лице, потому как господин Арис отпрянул, но потом повторил, настойчиво и решительно, так и буравя меня пронзительным взглядом:

   - Предоставьте мне дюжину бойцов для расстрельной команды.

  Я глубоко вдохнул и выдохнул, а потом сказал:

   - Нет.

   - Что-о? Вы видели предписание? Оказывать всяческую помощь и поддержку! Вот и оказывайте! Немедленно!

   - И пальцем не пошевелю.

   - Это как это? - опешил секретный господин.

   - Ваше пожелание противозаконно.

   - Вы не смеете... - задохнулся он. - По законам военного времени диверсанты и террористы расстреливаются на месте! Это неподчинение прямому приказу!

   Тут я не выдержал и ухмыльнулся:

   - Директива номер семь Его Высочества Регента. Процитировать?

  Господин Арис был вынужден заткнуться. Директива гласила, что все подданные Империи, не зависимо от политической, религиозной или национальной принадлежности равны перед законом. Все имеют право на судебное разбирательство. Даже диверсанты и террористы, если они являются подданными Империи. Даже если они себя таковыми не считают, но родились и выросли на имперских землях. Так что никого тут расстреливать не будут... Будет суд, где свидетелями выступят мои бойцы, они расскажут о перестрелке, и этих подонков осудят на многолетнюю каторгу и пожизненное поселение где-нибудь в тайге... За вооруженное сопротивление властям. А если докажут их причастность к убийствам солдат - тогда уже расстреляют или повесят по всем правилам...

  Так я и сказал этому мутному типу. Он как-то поскучнел, а потом вдруг взбодрился и заявил:

   - Дождешься ты у меня, поручик... По головке тебя за такое не погладят. Счастливо оставаться...

  Я заподозрил неладное, свистнул Стеценку. Мой зам прибежал, на ходу отряхиваясь от каких-то щепочек, трухи и соломы.

   - Что случилось-то?

   - Собери как бойцов...

  Оказалось, я все правильно понял. Этому типу не удалось расстрелять их на месте, и теперь он хотел увезти захваченных диверсантов с собой. Преторианцы уже конвоировали группку хмурых людей с закованными руками к одному из грузовиков.

  - Рота, стройся!

  Солдаты в две шеренги выстроились на пути грузовика и выжидательно таращились на меня.

   - Тут наших пленных забрать хотят... Чтобы они избежали справедливого суда, так сказать... Неужели мы допустим такое безобразие?

  Солдаты загудели. Дай я им волю - они бы разорвали диверсантов на клочки, еще бы - сколько они крови нам попортили! Но меня бойцы крепко уважали, а еще крепче они уважали Его Высочество Регента. Его Высочество велел судить - значит, их будут судить. Да и спецслужбисты у 'хаки'-пехоты никогда любовью не пользовались... Поэтому следующий мой приказ солдаты исполнили со злорадным удовольствием.

   - Примкнуть штыки!

  Заслышав металлический лязг, Арис, наконец, сдался. Да и преторианцы не особенно горели желанием устраивать тут маленькую гражданскую войну. Как бы круты они не были - их - дюжина, нас - две сотни.

   - Ты за это поплатишься, поручик!