Голодная

— Какое тебе дело? Я больше не буду перед тобой отчитываться!

— Понятно. Думаю, тебе придают смелость родные стены. Оставайся дома, я скоро приеду и мы поговорим.

— Нам не о чем разговаривать. Я отдам тебе деньги и забуду, о твоем существовании, — занервничала Шерил.

— Не все так просто. Жди меня, — сказал Макс и отключился.

 Шерил в недоумении поглядела на замолкнувший телефон. Что означили его последние слова? К сожалению, избежать встречи не удалось. Шерил выудила из шкафа старую, растянутую футболку. Привычно сделала на голове некрасивый пучок из волос. Повертелась перед зеркалом, показала язык собственному отражению. Вспомнив о еще одном способе вызвать неприязнь у собеседника, поставила стул перед шкафом, встала на него и смогла дотянуться до антресолей. Там, еще с древних времен, лежал папин одеколон. Тошнотворный запах от которого распугивал всех собак в округе. Запах человека играет большую роль в нашей привлекательности. Можно сколь угодно быть красавицей, но неприятный запах отвернет любого кавалера.

Открыв колпачок, Шерил осторожно понюхала. К горлу подкатила тошнота. Быстро закрыла бутылек. Запах, конечно же, был неприятный, он напоминал ей резкий запах хозяйственного мыла вперемешку со средством от моли, которое принято развешивать в шкафах, но ее никогда раньше не тошнило от запахов. Так и не рискнув использовать средство по назначению, Шерил задвинула бутылочку с одеколоном подальше в шкаф.

Комок в горле отступил, но легкое чувство тошноты осталось. Шерил прошла в ванную, вымыла руки ароматным мылом с запахом ванили, вернулась в комнату. Спустя несколько часов, когда солнечного света из окна уже недостаточно для комфортного пребывания и приходится включать электрические лампы, в дверь позвонили.

Сделав над собой усилие, Шерил открыла дверь. Макс сразу же прошел в гостиную. Вальяжно развалился на диване, давая понять, что не торопиться, и с большим вниманием стал разглядывать стоящую перед ним девушку.

— Выкладывай, где ты сумела взять десять миллионов?

Шерил молчала. Невидящим взглядом она уткнулась в Макса, не слыша его вопроса.

— Эй, что с тобой? — напряженно спросил Макс, повысив голос.

— Сейчас вернусь, — произнесла Шерил, выбегая из комнаты. Она проскользнула в ванную, заперла дверь. Облокотилась о раковину и, глядя на свое отражение в зеркале широко открытыми глазами, произнесла:

— Я беременна.

Досадная мысль о беременности пронзила мозг, как только Макс вошел в дверь и запах его парфюма, всегда привлекательный для нее, вдруг вызвал повторный за этот день приступ легкой тошноты. Классический признак беременности, с учетом задержки на несколько дней. Но этого не может быть! Макс не может иметь детей! Так, не стоит паниковать раньше времени, сначала надо подтвердить беременность, а потом думать, откуда взялся ребенок. Может это несварение желудка, или какая-нибудь кишечная инфекция. В любом случае, не стоит говорить Максу, по совету Эллы, что я беременна. Неизвестно, к чему это приведет. Шерил сполоснула лицо холодной водой, вышла из ванны. Макс, заскучав в гостиной, прошел на кухню. Вода в турке начала закипать, выталкивая наружу темно-коричневую шапку из пены.

— Все нормально?

— Да, все хорошо, — ответила Шерил, хотя и не была в этом уверенна, она пробыла в ванной дольше, чем ей показалось. Легкая тошнота знакомо подобралась к горлу. Она взяла банку с кофе, открыла крышку и сунула свой нос в банку. Запах кофе перебил запах парфюма. Тошнота отступила. Шерил заулыбалась. Одна проблема решена.

— Ты странно себя ведешь, — заметил Макс, переливая кофе в кружку с толстыми стенками.

— Неужели? Я просто радуюсь, что больше не придется тебя видеть.

— Ах, да, ты о деньгах.

— У меня на счету лежат десять миллионов рублей. Скажи, как их тебе отдать и разойдемся добрыми приятелями, — сказала Шерил, старательно держа открытую банку с кофе перед носом.

Макс, как-то неприятно, тяжело засмеялся. Резко отставил кружку, не заметив, что часть напитка вылилась на стол. Сделал три шага вперед, угрожающе навис над девушкой.

— Мы не будем расходиться. Можешь оставить деньги себе.

Шерил в растерянности посмотрела на него. Все слова и заготовленные фразы вылетели у нее из головы, она лишь нашла в себе силы жалобно пропищать:

— Но почему? Ты обещал. Говорил, что отпустишь меня, когда я верну тебе деньги.

— Я передумал, — грубо оборвал ее Макс, не отводя взгляда.

Тут нервы у девушки не выдержали. Она вскипела. Банкой кофе, зажатой в руке, замахнулась, целясь Максу в лицо. Он без труда перехватил ее запястье. Кофе фонтаном выплеснулось из банки и черным песком укрыло пол. Шерил рыкнула от досады и свободной рукой нацелилась Максу в глаза. Он отклонил голову, развернул ее на месте и обхватив за плечи, прижал спиной к своей груди. Шерил, вырываясь, больно лягнула его ногой, в ответ, Макс лишь сжал ее сильнее. Ей стало трудно дышать, она затихла, только злобно втягивая воздух сквозь стиснутые зубы.

— Видишь, что бывает, когда начинаешь доверять своему врагу, — прошептал он ей на ухо.

— В следующий раз я найду способ пристрелить тебя сама. Не стоит надеяться на других.