Страница 10 из 79
Он достал молитвенник Ливенов и открыл ту самую страницу, из-за которой, как он предположил, у Баллинга отказало сердце… Все имена были записаны на немецком языке. Как и во всех фамильных деревьях, в нем было слишком много имен и боковых ветвей. Яков решил уделить внимание предкам только по своей прямой линии. Начал он с Вильгельма Людвига Готтлиба Якоба, своего прапрапрадеда, который в отличие от своего отца-графа уже был князем, за что он получил княжеский титул, за какие заслуги — не было указано. С супругой Августой Марией у него было несколько детей, но до взрослого возраста дожили только двое — София Ульрика и Леопольд Пауль Вильгельм. У его прапрадеда Леопольда Пауля Вильгельма с женой Аделиной Фридерикой Марианной родились Николас Рейнольд, Амалия Луиза и Бернхольд Амадеус.
Старший сын Николас Рейнольд был женат на Анне Элеоноре. Их первенец, Георг, умер младенцем. Через три года у княжеской четы родился долгожданный сын Александр. По-видимому, от счастья, что у них все же появился наследник, они ему позволяли если не все, то очень многое. И уже ребенком Александр понял, как добиваться своего, не мытьем, так катанием и как манипулировать людьми. Еще один сын, Якоб, у Николаса и Анны родился через семь лет. Но к тому времени Александр, судя по всему, уже привык к своей исключительности, а также к вседозволенности и безнаказанности. А когда вырос, и вовсе стал тираном и отменным манипулятором. Якоб прожил только до девятнадцати лет, что произошло — неизвестно, скорее всего, умер от болезни или несчастного случая. Он не успел жениться и обзавестись законным потомством.
После этого родители, видимо, решили как можно скорее женить Александра, чтоб заполучить следующего князя. Между кончиной брата Александра Якоба и рождением его первого сына Деметриуса прошло менее полутора лет. Возможно, родители сказали Александру прямым текстом, что его миссия в браке «плодиться и размножаться», чтоб не получилось так, как у них самих. И Александр с женой Хельгой (Ольгой Григорьевной) произвели на свет целых пять сыновей. Но, как сказал Павел, ни один из них не был любим отцом. Деметриус был нужен отцу-князю только как основной наследник. Мать любила второго сына Грегора, так как он походил на ее родственников, а не на мужа. Видимо, ее отношения с мужем были не ахти… А остальные три сына, судя по всему, были не очень нужны, в особенности самый младший Пауль, который родился через много лет после Михаэля.
У Деметриуса был побочный сын Якоб от Катарины и законный наследник Александр от Элизабет. Грегор женат не был. У Ойгена с Иреной была дочь Хелена, у нее в замужестве родились Эдуард Альберт Филипп и Каролина Фридерика. Мужем Елены Евгеньевны был немецкий граф Адельберг, значит, жила она где-то на территории Германской Империи… У Михаэля с его супругой Анастасией был единственный сын Вольдемар, судя по записям, пока, несмотря на свои тридцать пять лет, холостой. Итак, у него где-то есть неженатый кузен примерно его возраста… Интересно, какой он, этот князь Владимир Михайлович Ливен?.. Пауль в законном браке не состоял, но имел внебрачного сына Александра… который мог оказаться и его собственным сыном… Как все запутано у этих Ливенов… Нет, теперь уже так — как все запутано у нас, Ливенов… У нас, Ливенов… Яков аккуратно вписал Анну Миронову рядом со своим именем. Фамильное древо Ливенов пополнилось еще одним членом семьи.
Когда Ливены перешли из лютеранства в православие, Яков с точностью определить не мог. Скорее всего, первым был Николас Рейнольд, который после крещения стал с большей вероятностью Николаем Павловичем и с меньшей — Николаем Львовичем. Нужно будет расспросить Павла о предках, наверное, он знает хоть что-то до колена Вильгельма как-его-там Якоба, который стал князем… Среди Ливенов он встретил имя Яков дважды, последнее имя вышеперечисленного прапрапрадеда, и ещё один Якоб — брат Александра Николаевича, его деда, значит, его двоюродный дед и дядя Павла. Павел никогда не упоминал об этом родственнике. Наверное, потому, что он умер за много лет назад до его собственного появления на свет…
К своему имени он был равнодушен, ну дали при крещении имя Яков, и слава Богу, у других и похуже имена бывают. Но ему не нравилось, когда Нежинская называла его по-немецки Якоб, тем более «мой милый Якоб», да еще с той самой интонацией… Сначала он махнул на это рукой — ну может же быть у женщины какая-то причуда, а потом понял, почему это его раздражало — он никогда не был «ее» Якобом, никогда. Ему, бывало, казалось, что этот «ее милый Якоб» не он, а кто-то другой…
Он знал, что Анна Викторовна за глаза называла его «мой Штольман», и от этого у него делалось тепло на сердце, а на лице появлялась улыбка. Да, он был ее Штольманом, пусть так — тогда только на словах… Но он мечтал стать ее Штольманом по-настоящему… В ночь, когда они позже тайно обвенчались, он сказал Анне, что после их ночи в гостинице уже считал ее своей женой, а она была в замешательстве от такого признания. И, не дожидаясь ответа, он спросил: «Кто же я для тебя если не муж? Просто любовник??» Ему тогда показалось, что вся его жизнь закончилась. Но Анна снова вдохнула ее в него, сказав, что ЕЕ Штольман — это больше чем муж… А сейчас для Анны он не только ее Штольман, но и ее Яков и ее Яша… Но не ее Якоб… Для Анны он не был Якобом и никогда не будет…
Сейчас же, когда он узнал, что среди Ливенов, его кровных родственников, тоже были Якобы, впервые имя Якоб стало ему как-то ближе… Якоб Ливен… Яков Дмитриевич Ливен… Анна Викторовна Ливен… Так бы сейчас звали Анну, если бы он был законным сыном Дмитрия Александровича… Но он не был. И Анна носила фамилию Штольман, доставшуюся ему от его приемного отца… А мог бы быть вообще… никем… Или в Остзейских губерниях все же могли присвоить незаконному ребенку фамилию матери? Тогда бы он мог быть Яков Ридигер… В Петербурге Павел говорил, что их общий родственник со стороны Ридигеров — граф Якоб Вильгельм, еще один Яков… Было бы интересно посмотреть фамильное древо Ридигеров или хотя бы что-нибудь узнать о них. Сам Павел знал только то, что Дмитрий и Екатерина были троюродными братом и сестрой, а отец Кати, его дед, был кузеном графа… У него были какие-то родственники со стороны Ридигеров, но Павел сказал, что Ливены с Ридигерами почему-то не общались… хотя мать любила второго сына именно потому, что он был похож на ее собственных родственников Ридигеров… Странная семейка эти Ливены… и он — один из них…
Яков Платонович подумал, что завтра вечером после службы нужно будет заняться написанием писем. Написать и Анне, и Павлу. Он знал, что они оба будут ждать от него вестей. Перед тем как заснуть, он долго смотрел на их с Анной карточку. И желал, раз уж Анны не было с ним рядом, быть с ней хотя бы во сне…
========== Часть 6 ==========
Проснувшись утром, Яков не обнаружил Анны рядом с собой. Уже встала, чтоб проводить его на службу? Нет, вздохнул он, сегодня и еще несколько дней его некому провожать, Анна уехала в Царское Село к Павлу… На службу он собрался быстро, решив, что попить чаю он может и в управлении. Он взял с собой трость с вензелем Ливенов и новый саквояж, который был очень удобным и, конечно, подходил к этой трости гораздо лучше, чем видавший виды старый. Чего уж… прибедняться… если про его родство с князьями Ливенами и так уже знает весь Затонск.
После утреннего чая Коробейников продолжил заполнять бумаги, то и дело беря в руки новенькую записную книжку, доставшуюся ему от Его Сиятельства. Штольман улыбнулся про себя — подарок князя Ливена определенно пришелся по душе Антону Андреевичу. Он со вздохом отложил ее в сторону, когда в участок пришел свидетель по делу о взломе столярной мастерской, и он стал записывать показания сразу в протокол. Свидетель сказал, что два раза подряд поздним вечером возвращался от родственников, у которых остановился его двоюродный брат, и оба раза недалеко от мастерской видел человека. Человек сам никуда не торопился — как он к жене, которая к его родне не ходила, а просто стоял там. Тогда это не показалось ему подозрительным, мало ли кто где стоит, но когда он узнал, что рядом с этим местом была совершена кража, решил сообщить об этом в полицию. Не то чтобы он был таким сознательным гражданином, но у него самого год назад сильно избили брата и подозреваемых нашли только благодаря неравнодушным свидетелям.