Операция «Ольга»

Зарипа застонала, замотала головой, вытолкнула изо рта кляп и издала такой пронзительный визг, что воин от неожиданности выпустил мешок из рук, и он зашатался, повиснув, на бамбуковых перилах. Обезьяна задергалась и едва не свалилась вместе с мешком с трехметровой высоты на землю, но от несчастья спасла реакция Ивана Васильевича.

Капитан успел ухватить конец лианы, которой была обвязана мешковина. Петля развязалась. Зарипа, высвободившись из пут, молнией соскользнула по столбу вниз, проскочила между воинами и стремглав понеслась к соплеменникам. Дрилон издал радостный рык, раскинул лапы и, когда беглянка запрыгнула ему на грудь, прижал к себе. Зарипа защебетала что-то, показывая пальцем на дом правителя острова, затем, извернувшись, уселась на спину супруга и нетерпеливо заколотила пятками по его бокам. Обезьяны, оставив пленников, подняли носилки с Дрилоном и Зарипой над головами и с гиканьем понеслись вниз к джунглям.

16. Интервью Цусика

За полчаса до начала заседания Конгресса возвратившийся из Европы Роберт Бейкер зашел в кабинет спикера Палаты представителей Джона Тили.

– Как там Нотр-Дам де Пари? – шутливо спросил Тили, пожимая руку Бейкеру.

– Стоит, куда он денется.

– А как Версаль?!

– Роскошно, но туристов тьма.

– А «Мулен руж»?

– К сожалению, пришлось отказаться от посещения и вместо танца канкан в исполнении длинноногих красавиц созерцать кислую физиономию начальника французского Генштаба генерала Лонгарда.

– Почему так?

– Французы не знают причины гибели «Эльзаса», и это их беспокоит. Лонгард в ходе встречи со мной высказал заинтересованность в более активных действиях американской стороны по установлению истины.

– Но почему мы должны влезать в это дело? – возразил спикер.

– Незадолго до своей трагической гибели французская журналистка Ани Ламберт указывала, что в инциденте замешана американская подводная лодка. Допустим, наши моряки не имеют отношения к этой катастрофе, но надо все проверить и чётко заявить Парижу о своей непричастности.

– Хорошо. Что тебе нужно от меня?

– Я собираюсь, сославшись на пожелания французов, выступить с инициативой об образовании комиссии по расследованию причин гибели «Эльзаса», а ты поддержи и предложи меня в качестве председателя.

– Если хочешь взвалить на себя этот воз, пожалуйста.

Во вновь образованную комиссию вошли пять конгрессменов, которые поддержали предложение Бейкера, вызвать в Вашингтон капитана подводной лодки «Страйкер» Генри Пакмана.

Стенограмма заседания комиссии в тот же день легла на стол Майклу Ферри и стала причиной его звонка адмиралу.

– Как у тебя дела, Стив?

– Поправляюсь, в ближайшее время надеюсь выйти на нормальный режим.

– Давай, давай. Ты мне нужен не хилый и бледный, а весёлый и румяный. Тут такие дела, эта старая скотина Бейкер копает под тебя и собрался допросить в Вашингтоне командира «Страйкера». Имей в виду, капитан не должен появиться на Капитолийском холме. Упрячь его куда-нибудь.

– Будь спокоен, не появится. Упрячу, – заверил сенатора Кондраки.

– И ещё… С Жаном Люком твой парень определился?

– Пока никаких зацепок.

– Тут такое ещё соображение… Бейкер вылез со своей комиссией после возвращения из Парижа… Посмотри, с кем он там контактировал.

– У него была встреча с начальником Генштаба, но Лонгард не тот человек, чтобы…

– Это понятно, – перебил адмирала сенатор. – Там, в Париже не один Лонгард. Копай глубже. Кстати, в каком отеле останавливалась эта старая сволочь?

– Насколько я помню, в «Регине».

– Вот твоему парню и карты в руки.

Строев внимательно перечитал запись разговора Кондраки и Ферри. Если для двух заговорщиков личность человека, подписавшегося Жаном Люком под посланием журналистке Ани Ламберт, оставалась загадкой, то Строев не сомневался, что это был Николя Бризар, и понимал, что началась охота на полковника.

Зацепкой для убийцы мог стать контакт француза с конгрессменом Бейкером. Необходимо было срочно предупредить Николя Бризара об опасности. С этим деликатным делом мог бы справиться профессор Глебов. Генерал потянулся за трубкой городского телефона, чтобы позвонить Андрею Петровичу, но его движение остановил зуммер прямой линии связи с приёмной министра. Алла Булкина в свойственной ей повелительной манере передала просьбу шефа ознакомиться с интервью, которое Цусик дал корреспонденту газеты «Новые известия».

– До чего же наглая баба! – подумал Александр Иванович. – Затащила на себя министра, и гонору теперь, как у президента Уганды!

Интервью, как обычно, открывалось комплиментами Цусика в адрес Президента.

«Как можно, в такой бесцеремонной манере петь дифирамбы начальству! – брезгливо скривился Строев. – Ещё бы написал: «мы живём только благодаря Вашим титаническим усилиям, господин президент!» Проходили же это не один раз! Как таким ребятам не стыдно! И славословят, и славословят. Был бы я президентом, запретил бы указом любые восхваления в свой адрес, но, видимо, тот уже вошёл во вкус. А этим не стыдно! А уйдёт, будут поливать прежнего кумира грязью с таким же радостным энтузиазмом, как сейчас восхваляют. Сколько таких угодников знает история! Им не бывает стыдно никогда!»

Генерал без особого интереса пробежал глазами несколько бодрых абзацев и вдруг от очередного тезиса, кровь ударила ему в виски. «В результате ввода в строй комплекса по перехвату линий закрытой космической связи, – хвастливо заявлял Цусик, – нам стала поступать важная информация о планах некоторых стран по созданию новых типов запрещённого международными законами биологического оружия».

«Идиот! Любой командир взвода знает, что радиоразведка, тем более на стратегическом направлении, – секрет из секретов. Нет смысла слушать, когда противник знает, что его слушают. Он или заменит канал, или, что ещё хуже, начнет гнать через него дезинформацию. А этот уже два года, как министр, а до сих пор не понял, в какое кресло его усадили!»

Генерал взял трубку.

– Цусик слушает, – раздался бархатный голос министра.

– Хотел бы поговорить по поводу вашего интервью.

– Пожалуйста, пожалуйста, Александр Иванович. Какие могут быть вопросы, заходите. Прапорщика Булкину я предупрежу.

Глава оборонного ведомства сидел за столом, словно юбиляр, приготовившийся к приему поздравлений. «Что-то он припозднился», – подумал Цусик, когда вошел Строев. Это уже был четвертый заместитель, зашедший к министру в связи с публикацией. Первые три поздравили с «великолепным интервью», теперь он ждал выражения восторгов от Строева, но на лице у Александра Ивановича признаков бурной радости написано не было.

– Я к вам по серьёзному вопросу, – начал Строев. – Вы представляете себе, что такое радиоразведка?!

– Ну, конечно… в какой-то мере, – опешил министр от такого вступления.

Генерал попытался втолковать министру основные понятия.

– Благодаря перехвату закрытой информации государства выигрывают или проигрывают великие сражения. Американцы, не успев грамотно распорядиться дешифрованными японскими материалами, потерпели катастрофическое поражение в декабре 1941 в Перл-Харборе, но, сумев скрыть от противника, что читают его закрытую переписку, нанесли сокрушительный удар по японцам у атолла Мидуэй и повернули ход войны на Тихом океане в свою пользу.

– Не надо читать мне лекции! – скривил губы Цусик.

– Я бы не заходил к вам, но интервью раскрывает исключительно секретную работу, которую мы ведём!

– Я, думаю, что вы излишне драматизируете ситуацию, – недовольно возразил министр. – В статье не называются объекты прослушивания. Уверен, Пентагон на публикацию никак не отреагирует.

«Отреагирует он или не отреагирует, – подумал Строев, – мы об этом, может быть, никогда и не узнаем. Ноту протеста нам не подадут, но прокол очень серьёзный!»